Гай Валерий Катулл - Книга стихотворений

мне, чтоб пыл насытить?

Много — сколько лежит песков сыпучих

Под Киреною, сильфием поросшей,

5 От Юпитеровой святыни знойной

До гробницы, где Батт схоронен древний;

Сколько на небе звёзд в молчаньи ночи

Видит тайны любви, блаженство смертных!

Поцелуев твоих, чтоб было вдосталь

10 Для безумца Катулла, нужно столько,

Чтобы их сосчитать не мог завистник,

Нечестивый язык не мог бы сглазить.

8^[8]

Катулл несчастный, перестань терять разум,

И что погибло, то и почитай гиблым.

Ещё недавно были дни твои ясны,

Когда ты хаживал на зов любви к милой,

5 Которую любил я крепче всех в мире.

Вы знали разных радостей вдвоём много,

Желанья ваши отвечали друг другу.

Да, правда, были дни твои, Катулл, ясны.

Теперь — отказ. Так откажись и ты, слабый!

10 За беглой не гонись, не изнывай в горе!

Терпи, скрепись душой упорной, будь твёрдым.

Прощай же, кончено! Катулл уж стал твёрдым,

Искать и звать тебя не станет он тщетно.

А горько будет, как не станут звать вовсе…

15 Увы, преступница! Что ждёт тебя в жизни?

Кто подойдёт? Кого пленишь красой поздней?

Кого любить ты будешь? Звать себя чьею?

И целовать кого? Кого кусать в губы?

А ты, Катулл, решась, отныне будь твёрдым.

9^[9]

Ты, Вераний, из всех мне близких первый

Друг, имей я друзей хоть триста тысяч,

Ты ль вернулся домой к своим пенатам,

Братьям дружным и матери старушке?

5 Да, вернулся. Счастливое известье!

Видя целым тебя, вновь буду слушать

Об иберских краях, делах, народах

Твой подробный рассказ: обняв за шею,

Зацелую тебя в глаза и в губы.

10 О! Из всех на земле людей счастливых

Кто меня веселей, меня счастливей?

10^[10]

Вар мой с площади раз к своей подружке

Свёл меня посмотреть — я был свободен.

Мигом я увидал, что потаскушка,

Но собой недурна и не без лоска.

5 Сели, стали болтать. Зашла беседа

Про Вифинию — как, мол, там живётся

И как много нажить сумел я денег.

Отвечал я, как есть: ни с чем вернулись

Все: и сам я, и претор, и когорта,

10 Никому не пришлось принарядиться.

Да и претор — свинья: свои же люди,

А ни на волос к ним вниманья!.. — «Всё же, —

Отвечают они, — ты, верно, добыл

То, что там, говорят, вошло в обычай:

15 Для носилок людей?» И захотелось

Мне хвастнуть, что, мол, я других счастливей.

«Уж не так, говорю, мне было худо,

Хоть на долю мне край неважный выпал,

Чтоб шести не купить верзил здоровых!»

20 У меня же нигде, ни там, ни в Риме,

Ни единого нет, кто мог бы ножку

Старой койки моей взвалить на плечи…

А распутнице что? Она сейчас же:

«Мой Катулл, говорит, мне их на время

25 Одолжи, дорогой! Добраться надо

Мне к Серапису в храм». — «Ну что же, можно…

Завтра… только они… я спутал малость…

Так сказать, не мои… их мой товарищ

Цинна Гай… так сказать… себе их добыл…

30 Впрочем, он или я — совсем неважно:

Ими пользуюсь вроде как своими…»

До чего же груба ты и настырна,

Человеку не дашь чуть-чуть забыться!

11^[11]

Фурий и Аврелий, везде с Катуллом

Рядом вы, хотя бы он был за Индом,

Там, где бьют в брега, грохоча далече,

Волны Востока, —

5 Или у гиркан, иль арабов нежных,

Или саков, иль стрелоносных парфов,

Или там, где воды окрасил моря

Нил семиустый,

Или даже Альп одолел высоты,

10 Где оставил память великий Цезарь,

Галльский видел Рен и на крае света

Страшных бриттанов;

Что бы ни послала всевышних воля,

Все вы вместе с ним испытать готовы.

15 Передайте ж ныне моей любимой

Горьких два слова:

Сладко пусть живёт посреди беспутных,

Держит их в объятье по триста сразу,

Никого не любит, и только чресла

20 Всем надрывает, —

Но моей любви уж пускай не ищет,

Ей самой убитой, — у кромки поля

Гибнет так цветок, проходящим мимо

Срезанный плугом!

12^[12]

Ты рукой, Марруцин Азиний, левой

За игрой и вином нечисто шутишь:

Под шумок у зевак платки таскаешь.

Это --">