Лидия Давыдовна Червинская - Стихотворения

которых не осудят,

Но кто долго суда.

Те, кого под утро будят

Мартовские холода.

Те, кто убивает время –

За минутами года –

Оттого что не хватает

Краткой жизни на земле.

Те, кто сеют правды семя,

Привыкая жить во зле.

Кто взаимности не знает

И, прощая все измены,

Грустно любит (за двоих).

Кто не помнит перемены

И годами видит то же:

Небо, левы берег Сены…

Те, кто кажется моложе

Современников своих,

Но которых в белом зале

Ждет за ширмою кровать…

Те, которым на вокзале

Стыдно счастья пожелать.

* * *

Мимоза никогда не завянет.

Никогда не будет войны.

Нам снятся на этом диване

Странные сны.

И утром нас никто не разбудит,

Нам незачем рано вставать.

Мне снилось, что серые люди

Бежали куда-то опять…

Ты слышал в темноте совершенной

Холодный и грустный орган…

… И красное солнце над Сеной

Встает сквозь туман.

* * *

Неужели все биология,

Вся наследственность, раса и кровь?

И твои вдохновение строгие –

Только та же мужская любовь.

И земля утомленная пленница,

Для которой ничто не изменится…

… Был же март – без смущенья сиреневый –

Так по-детски надеждой богат,

Свет наивной луны над деревьями,

Городской стилизованный сад.

Вне законов и веры и времени

Непроверенный рай (Или ад).

* * *

Так гасят елочные свечи,

Так укорачивают встречи,

Перестают любить.

Так видят: листья все опали

И солнца больше нет.

Так расстаются без печали

И продолжают жить.

Так покоряют сердце скуке.

Так в жизни исчезают звуки

И проникает свет.

* * *

То, что около слез. То, что около слов.

То, что между любовью и страхом конца.

То, что всеми с таким равнодушьем гонимо,

И что прячется в смутной правдивости снов,

Исчезает в знакомом овале лица,

И мелькает во взгляде – намеренно-мимо.

Вот об этом… Конечно, нам много дано.

Справедливо, что многое спросится с нас.

Что же делать, когда умирает оно

В предрассветный, мучительный, медленный час?

Что же делать, когда на усталой земле,

Даже в счастьи своем человек одинок.

И доверчиво-страстный его монолог

Растворяется в сонном и ровном тепле?

* * *

Еще осталось в жизни суховатой

Немного правды и немного скуки,

И то, в чем по-детски виноваты,

Наказаны и прощены…

Еще остались в этой жизни сны

(Мне часто снятся ласковые руки…)

Так постепенно, грустно-неизбежно

Открылся мир жалеющий и жалкий…

И только пахнут гниловато-нежно

Уснувшие, от теплоты, фиалки.

* * *

Неузнаваемо небо молочно-зеленое.

Вечером город чужой и прозрачный такой.

Что это значит? Пусть плачут в разлуке влюбленные…

Это зовется молитвой, восторгом, тоской.

Что это значит? Страстное и неумелое,

То, от чего в этой жизни не будет удач…

Дерево в чьем-то саду, неожиданно-белое,

Чей-то холодный и радостный голос: не плачь.

* * *

Не та любовь, конец которой счастье,

И не тоска, конец которой сон…

Но равнодушие, но холод беспристрастья,

Но сумеречный свет от трех окон.

Скорей бы наступила темнота

(А в ней к утру распустятся каштаны.)

Зачем мы поняли – так грустно и так рано,

Зачем мы поняли – не та любовь, не та,

И боль не та, которой смерть конец…

Но равнодушие нетронутых сердец,

И что-то в них, чему и я поверю,

Все потеряв и пережив потерю.

* * *

Кто сказал, что самое ужасное,

Смерть Ивана Ильича?

Если жизнь взволнованно-несчастная

Только след рассветного луча,

Только отраженье одиночества,

Выдумка – герой которой Вы

Исполненье смутного пророчества,

Отблеск недоступной синевы…

Только…

Сердце, что с тобой --">