Амантий Буравсон - Пятьдесят оттенков А.Д.Меншикова (сборник стихов)

…В сей хмурый пасмурный ноябрьский вечер

Один стою на Невском берегу.

Как высказать? Как выразить могу

Души порыв? Лишь помню. Бесконечно.

Светлейший князь! Не мог я не прийти!

К тебе ведут все славные пути.

Ты помнишь, как все начиналось?.

А вот так примерно и произошло сближение родственных душ, сильных, мятежных и жаждущих перемен.

Рассвет. Над Москвою-рекою зарделся багровый, кровавый.

Отравой зеленое солнце восходит, иное, лихое.

Расправа чинится над старым и новым, нет больше покоя.

Направо, налево взгляни — разливается ненависть лавой.

Подстава. Сестра против брата войною пошла беззаконной,

Червонною кровью престол получить, стать грозной царицей.

В светлице дитя сберегла, схоронила мать, словно волчица —

Боится, боится за сына. О брег бьются черные волны.

Но, полно. Гляди, покосившийся дом, занесенный снегами:

Стенания, плач звонким эхом о стены дубовые бьются,

Зверюга-отец сына бьет, тот же шепчет: «Вовек не дождутся!»

Как блюдца, огромные, очи… не льются слезами.

О камень Кремля белоснежный чело разбивает боярин.

Заварен, как взвар на костях, тонет в утреннем мареве

Всплеск новых волн: жизнь желает отнять государеву

Мнимая мудрость, в обличии девичьем — проклятый Каин.

Но Петр — ни разу не Авель. Ни даже Давид сладкогласый.

Как мясо порубит во гневе в ответ на куски супостатов.

Проклятый, век страшный, кошмарный, ничто в нем ни прочно, ни свято.

Об илистый брег бьются черные волны, мощны и опасны.

Несчастны. Два сердца, и каждое бешено, пламенно бьется.

Клянется один и другой: все изменим, построим на славу!

Державу поднимем, пускай надорвемся, неважно то, право!

…Рассвет. Над Москвою-рекой всходит новое, яркое Солнце.

Юность Петра

Впоследствии незавидное положение юного царя еще больше усугубилось, и если бы не преданный друг Алексашка, то кто знает, в какую трясину увела бы страну царевна Софья?

Стужа лютая, волки голодные,

Топь, болота гнилые, зловонные.

А в столице стервятницей злобною

Восседает сестрица на троне.

Не уснуть мне, и маюсь бессонницей.

Знаю, чувствую, все летит в пропасть.

Даже Дунька за мужа не молится,

Я один, как оторванный ломоть.

Ты Россия моя необъятная,

Неотесанная, горемычная,

Изменю я твой облик, родимая,

И порядки введу заграничные.

Расцветают вербы под окнами,

Соберу я в палатах собор честной,

Над судьбой поразмыслим мы Родины

Летняя ночь на Яузе. Преображенское, 1690-е годы

Что, если представить некий исторический срез не набором фактов, а набором живописных иллюстраций? Как могли выглядеть вечера и ночи в Преображенском, когда наш герой был молод и безбашен?

Всплеск…

Слышишь волн неспокойных всплеск?

И полночных сверчков

Треск.

Лунных нитей серебряный блеск

И прозрачной воды покров.

Ночь.

Черный бархат окутал село,

Но ярко горят огни.

Прочь!

Посылай боль, уныние, зло,

В сердце страсть сохрани.

Вдруг…

Ударяет о землю каблук.

Барабанная дробь

Вновь

Кипятит в венах буйную кровь,

Лавой станет топь!

Взмах!

Разрубает руки грубый взмах

Воздух пьяный ночной.

Ввысь!

От земли оторвись, оттолкнись,

На тихой Нарве нынче волны

Прогуливаясь вдоль реки Нарвы, не мог не вспомнить события трехсотлетней давности, которые вновь связывают меня с героем этого сборника.

На тихой Нарве нынче волны

В пустой заходятся мольбе.

Тут все вокруг легендой полно

И помнит, помнит о тебе.

Как безрассудно, бескорыстно,

Бросался на гнедом коне

Навстречу всем угрозам жизни,

Лишь победить бы в той войне!

Как под стенами неприступной

Стояли насмерть, до конца.

Как пылкий, верный, неотступный,

Вселял надежду всем в сердца.

Как отличился вдруг смекалкой,

В мундиры шведские одев

Солдат. И как в --">