Алексей Цветков - Вместо послесловия

небольшого ума к неведомой утвари медной бестрепетно из-под сведенных бровей глядит на нее муравей

формула счастья

то кафка нас изобличит то гашек и прочие художники пера мы состоим из множества букашек как из отверстий черная дыра и каждую свое несчастье гложет у всякой сепаратная беда или дыра не состоит быть может из ничего но мы ведь точно да в пейзаже изловчившись еле-еле везде руины сажа и мазут как уцелеть в материальном теле когда букашки в сторону ползут

сидит вселенная в своем платочке и пусть глаза лучистые добры личинки тьмы как маленькие дочки от черной расползаются дыры возьму бумаги небольшой листочек и разъяснить всегда любому рад что прописное е без верхних точек как ни верти равно эм це квадрат судьбе до фени что у нас за горе она с косой за всяким по пятам а с точками читаем на заборе хотя они опущены и там

когда в окне учуял ночь я на раме в ужасе вися она не рассыпалась в клочья а целиком клубилась вся

в земле ходы медведки рыли кротам и так во тьме видней и путешествовали рыбы предшественницы наших дней

жизнь как морщинистая жаба междоусобной жертвой драк на пне пока река лежала и отражала верхний мрак

чей ил вся бестолочь и гадость пожива памяти потом а ночь навстречу продвигалась как цеппелин вертя винтом

скажи прощай всему что было что неминуемо прошло и заживо казалось мило а нынче пошло и смешно

лишь облачный метнется всадник колчанным светочем даря уже пустой картонный задник настенного календаря

* * *

мы в порту под звездным небом сквозь стаканы взгляд нетверд умный бармен чертит мелом перекличку дуг и хорд журавли квадрантом к югу пожилая в жилах дрожь мы любовь свою друг другу не открыли ни на грош на обочине нистагма ось магнитная видна там в ладонях тлеет магма но погаснет и она

слон в солонке суп и сало доедали как могли прежде сердце отказало чем попятило мозги из музея холокоста покемоны на заре на судьбе с утра короста под коростой сразу две постучится ночь кометой хвост у ящера дугой боль ему с любовью этой если не было другой

вспыхнем искренние рядом станиолевой листвой чтоб с моим кромешным адом завязал беседу твой прекратится свод небесный перестанет время течь шторм уляжется железный на зубах не скрипнет речь сном в базальтовой аллее смерти черная длина говорят любовь сильнее но погаснет и она

конец прогулки

внедрение времени в трюм корабля апреля тринадцатое февраля в мозгу озорные неврозы подставишь сусала под солнечный гнет с обочины неба луна подмигнет как висельник мудрый с березы

то в зоне обзора береза то ель

а время под нами буравит тоннель

и пробует корни на верность

хоть с детства в окрестности грусть горевал

не сунуться заживо в тот ареал

где прянет оно на поверхность

проступят созвездий слепые плевки но времени не с кем играть в поддавки апрель февралю не подмога у ангела в галстуке горн под рукой а с тем кто обрел на березе покой у путника ноль диалога

угрозами в парке пестреет кора что в строй у ворот с променада пора и сердце свой срок отдрожало последнему солнцу столетие вслед свое острие выпускает на свет свое невозможное жало

дежурный по номеру

под утро ум зашкаливал за разум в зеницах совесть плавилась когда я был в тургайской нови свежим глазом в полегшие руинами года за хлябью прежних волг или дунаев досюда помню через нехочу в алма-ате динмухамед кунаев жал руку леониду ильичу и на катушке из печатной ленты стаканом тассу делая салют я в гранках заменял аплодисменты уже беспрекословным все встают

ад простирался сразу за порогом где бритый глобус бредом веселя на выжженном боку его пологом стояла пыль столбом до есиля где вохры бодрые на зорких вышках о скорой без понятия судьбе будили в непроспавшихся мальчишках мечту с винтовкой вырасти себе там око негасимое следило снимая ночи истонченный слой багровое имперское светило сжигало купол над жанадалой

и по сей день скрижаль непогрешима короткая дистанция плевка когда мне от тургая до ишима вселенная мерцала велика жизнь обернулось миражом и лажей и глаз несвеж и мудрости урон вот сложены линейки метранпажей мы

--">