Александр Николаевич Вертинский - Собрание стихотворений

наугад…

Бросьте ж думу свою,

Места хватит в раю.

Вы усните, а я вам спою.

В синем и далеком океане,

Где-то возле Огненной Земли,

Плавают в сиреневом тумане

Мертвые седые корабли.

Их ведут слепые капитаны,

Где-то затонувшие давно.

Утром их немые караваны

Тихо опускаются на дно.

Ждет их океан в свои объятья,

Волны их приветствуют, звеня.

Страшны их бессильные проклятья

Солнцу наступающего дня…

1927

Польша, Краков

В снегах России

По синим волнам океана…

(Лермонтов)

По снежным дорогам России,

Как стаи голодных волков,

Бредут вереницы немые

Плененных германских полков.

Не видно средь них командиров.

Навеки замкнуты их рты.

И жалко сквозь клочья мундиров

Железные блещут кресты.

Бредут сквозь донские станицы

Под дьявольский посвист пурги

И прячут угрюмые лица

От русского взгляда враги.

И холод, и жгучие раны

Терзают усталую рать,

И кличут в бреду капитанов,

И маршала просят позвать.

Но смерть в генеральском мундире,

Как маршал пред бывшим полком,

Плывет перед ними в эфире

На белом коне боевом.

И мстительный ветер Отчизны

Заносит в серебряный прах

Останки покойных дивизий,

Усопших в российских снегах.

И сквозь погребальную мессу,

Под вьюги тоскующий вой,

Рождается новая песня

Над нашей Великой Страной.

Февраль 1943

Шанхай

В степи молдаванской

Тихо тянутся сонные дроги

И, вздыхая, ползут под откос.

И печально глядит на дороги

У колодцев распятый Христос.

Что за ветер в степи молдаванской!

Как поет под ногами земля!

И легко мне с душою цыганской

Кочевать, никого не любя!

Как все эти картины мне близки,

Сколько вижу знакомых я черт!

И две ласточки, как гимназистки,

Провожают меня на концерт.

Что за ветер в степи молдаванской!

Как поет под ногами земля!

И легко мне с душою цыганской

Кочевать, никого не любя!

Звону дальнему тихо я внемлю

У Днестра на зеленом лугу.

И Российскую милую землю

Узнаю я на том берегу.

А когда засыпают березы

И поля затихают ко сну,

О, как сладко, как больно сквозь слезы

Хоть взглянуть на родную страну…

1925

x x х

В этой жизни ничего не водится —

Ни дружбы, ни чистой любви.

Эту жизнь прожить приходится

По горло и в грязи, и в крови.

А поэтому нужно с каждого

Сдирать сколько можно кож.

А чтоб сердце любви не жаждало,

Засунуть под сердце нож!

И для нас на земле не осталось

Ни Мадонн, ни Прекрасных Дам.

Это только когда-то казалось

Или, может быть, снилось нам.

Это нас обманули поэты.

Утверждая, что есть Любовь,

И какие-то рыцари где-то

Умирали и лили кровь…

И только шептали имя

Высоко благородных дам

Для того, чтобы те с другими

Изменяли своим мечтам.

Шанхай

1940

Ваши пальцы

Ваши пальцы пахнут ладаном,

А в ресницах спит печаль.

Ничего теперь не надо нам,

Никого теперь не жаль.

И когда Весенней Вестницей

Вы пойдете в синий край,

Сам Господь по белой лестнице

Поведет Вас в светлый рай.

Тихо шепчет дьякон седенький,

За поклоном бьет поклон

И метет бородкой реденькой

Вековую пыль с икон.

Ваши пальцы пахнут ладаном,

А в ресницах спит печаль.

Ничего теперь не надо нам,

Никого теперь не жаль.

1916

Ворчливая песенка

Тяжело таким, как я, «отсталым папам»:

Подрастают дочки и сынки,

И уже нас прибирают к лапам

Эти юные большевики!

Вот, допустим, выскажешь суждение.

Может, ты всю жизнь над ним потел.

Им — смешно. У них другое мнение.

«Ты, отец, ужасно устарел».

Виноват! Я — в ногу… А одышка —

Это, так сказать, уже не в счет.

Не могу ж я, черт возьми, вприпрыжку

Забегать на двести лет вперед!

Ну, конечно, спорить бесполезно.

Отвечать им тоже ни к чему…

Но упрямо, кротко и любезно

Можно научить их кой-чему.

Научить хотя б не зазнаваться

И своих отцов не презирать,

Как-то с нашим возрастом считаться,

Как-то все же «старших» уважать.

Их послушать- так они «большие»,

Могут целым миром управлять!

Впрочем, замыслы у --">