Коллектив авторов - Поляна №1 (3), февраль 2013

Поляна № 1 (3), февраль 2013Независимый литературно-художественный журнал

Борис Илюхин

Мои друзья

Мои друзья наделены

Необъяснимым тайным сходством:

В толпе, как знаки инородства,

Черты их общности видны.

И не тая своих идей,

Мы прямодушны без ужимок,

Но наша речь непостижима

Для окружающих людей.

Художник

Окончанием таинства стало начало —

Взмах руки был летуч и мгновенен, как выстрел,

И хотя еле внятное, но прозвучало

Заклинанье любви, заклинание кисти.

Посмотри, мимолётность застыла навечно,

Простодушным мазком очертив мирозданье,

А художник грустит и пьёт водку весь вечер,

И бессмертное длится его ожиданье.

Молодость

…Резная скамья у реки

В прозрачной завесе акаций,

И счастье случайно касаться

Твоей загорелой руки.

Игорь Шелапутин

Уличный фотограф

Ветер кружит, и кружит, и возвращается… Не все ветры одинаковы, однако. Вы замечали, что ветер Екклесиаста ничем не похож на Путешественника Уы-фью-эоя ? Тот был по-русски гульлив и волен, сколько бы ни прикидывался англичанином, – и ему ни за что не пришло бы на ум куда-то возвращаться. Коли он кружил – то вальсировал. А вот еще убийц, говорят, тянет на место преступления. Не знаю, нынешних все больше на Пикадилли. Пес возвращается на свою блевотину… да?

Что там писал о вечном возвращении этот румын? Ужас перед историей? Как раз наши тогда взорвали бомбу. Румыния…? Нет, не Крянгэ, конечно. Жаркие пыльные Яссы и горячая (нет, скорее горячная) Лина, быстрая как рапира. Летит черная юбочка, коленки в синяках. Ты писала короткие рассказы одними ЗГЛАВНМИ БКВМИ. Истории били под дых. Где твоя диссертация, где твои клезмерс! Никогда не спала. Но вернемся к нашим лужкам.

Сколько лет брожу по Городу, из конца в конец, вдоль и поперек! Как собака без крыльев. Но странное дело, будь я мышью, а он, допустим, из сыра, я б наделал в нем немного дырок. Вновь и вновь те же места, те же дорожки – через пять лет, десять, двадцать. Тропок таких всего ничего: что успел протоптать в юности. Казалось бы, разные дела в большом городе могут бросить человека с равной вероятностью в любой конец? Но нет, есть порядочные ломти, где так ни разу и не был, – а случайно попав туда, сразу вижу: что-то не так.

Однажды поселился на Семеновской, в Княжекозловском переулке, 13. (Адресок, а? Голова Бафомета? Окна выходили на немецкое кладбище. По соседству жил Дима Пименов, литературный террорист. Мы к нему вернемся после короткой рекламы.) Так вот, не покидало ощущение, что я в другом городе, если не на другой планете. Люди другие, ритм жизни, всякие бытовые вещи, набор товаров на рынках, воздух, стиль города, даже выговор, по-моему, другие, чем, допустим, на западе. Так и не прижился.

В какой день, в какой час сыр затвердел, превратился в бетон? Отчего? Судьба возвращает назад. Поменял профессию, эмигрировал, вернулся, опять эмигрировал, опять вернулся, и вот! Раз контора, где работаю, собралась переезжать. Ну, ладно, упаковали скрепки и в понедельник явились по новому адресу Перехватило дыхание, пол качнулся. Десять лет назад в этих комнатах было первое рекламное агентство, где я работал. Адрес стерся, а глаза секретарши… И ноги, ноги!

Остоженка

Итак, Остоженка, Стоженка, Метростроевская, крымская дорога. От нее пологий откос к воде. Каждый камень… впрочем, какие тут теперь камни? Асфальт, немного кирпича, а так – стекло и композит. Ну ладно, каждый сантиметр. Начнем. Вот площадь, тут ручей Черторый выбегал из Чертольского оврага и прыгал в Реку. Поистине ХХС построили на нехорошем месте… но об этом в другой раз. На стрелке между Метростроевской и Кропоткинской стоял прелестный очень старый, допожарный дом. Ильич его снес к визиту Никсона. Наверное, хотел сделать приятное. Поставили кумир Энгельсу, теперь уже никто не помнит, кем он был, но проклятие витает. Женщина, отскребая голубиный помет к очередным выборам, упала и разбилась насмерть. Но идемте же.

Прямо по мостовой копали первую подземку, оттого Метростроевская:

Но метро сверкнул перилами дубовыми,

Сразу всех он седоков околдовал.

Слева – Обыденский переулок, по церкви, построенной обыдень, то есть за один день с утра до вечера. Деревянной, разумеется. Это делали по обету, в случае избавления от какой-то большой опасности. Версия о том, что княжий сын боялся --">