Саша Соколов - Газибо

я затем не имел о ней никаких известий

69

и тем не менее мне регулярно снится,

что то же, что стало с той несчастливой вдовою, случилось с моей:

вышло, якобы, так, что она до того огорчилась невзгодами,

что обернулась реальной мухой,

и муха эта, считайте — моя вдова,

по причине всечасных баталий не навещаемая вашим покорным уж много лет,

прилетает в отдел пособий и, будто кому-то в пику,

на стеклах ламп, стеклах окон, на линзах очков человеческих

все какую-то сарабанду пляшет

70

и что любопытно:

что первый раз то видение было мне накануне нашего злополучного рейда:

вещий, по трезвому разуменью, сон,

но тогда он представился мне не более, чем химеризмом,

ведь кроме, как говорится, записи в книге венчаний,

нас с нею связывала взаимность такого свойства,

что было бы просто смешно подумать, что что-то там

может нас по-настоящему разлучить, в смысле, надолго,

а уж навсегда и совсем курьезно

71

и все ж таки из-за этой мухи,

из-за ее непотребной пляски

мне сделалось за жену и за нашу с ней будущность страшно не по себе:

я проснулся, хотел успокоиться экзерсисами:

не сбылось:

гварнери мой явственно не в духах, не строит:

должно быть, денщик говорит, от сырости,

местность-то, дескать, во мгле вся

72

признаться, я не сторонник поздних гуляний, тем более кавалькад,

ну их, право,

в конце концов ночью, даже на самой потешной войне, лучше спать, чем куражиться,

только что ж мне при этакой-то бессоннице

и во избежание пущей скорби тут было делать, как не будить дударей:

други, ангелы,

отчего бы нам этой тусклой порой не проехать верхами вдоль укреплений противника

и концертом щемящей музыки оного не умилить,

и:

марш-марш заливными некошенными,

марш-марш

73

и покуда, наяривая радецкого, копытили долом,

все обстояло тре бьен,

но едва поскакали увалами и заиграли на память элизе,

подумать, той самой элизе, чья галльская бабка

сначала была приятельницей лакайля, потом клеро,

а после и молодому лаланду голову задурила,

что говорить, неровно дышала мамзель к звездочетам,

так значит, едва заиграли элизе,

туман исчез,

и ночь получилась такая лунная,

словно шопеновский си-минорный нахтштюк,

опус, если не ошибаюсь, двадцать какой-то,

и кончено:

нас обнаружили и:

шрапнелью, шрапнелью,

причем беспощадно, бесцеремонно,

вы помните, старина фагот, нашу нелепую гибель

74

йаволь, капитан,

только что есть нелепость в сравнении с музыкантской бравостью,

каковую мы несомненно явили,

мы все, начиная с вас и отсчитывая от той минуты,

когда, гарцуя перед штабной палаткой, вы задушевно воззвали к нам: шестикрылые, порысили с богом,

и первый же порысили, трубя

75

и, трубя,

мы порысили вослед,

мы рысили и мелодировали во имя отчизны,

за более благородные времена и изящные нравы,

и все это оказалось настолько доблестно,

что, пожалуй, почти не жаль,

что и вас, и нас

паче всякого чаяния

эдак изрешетило

76

увы, господа,

смерть на линии иногда неприглядна,

но я обязан напомнить, что войны наши,

что б там ни бубнили штафирки от бухгалтерии, истинно справедливы,

а главное, обустроены столь гуманно, что, пав,

мы, как словно бы некие фениксы, возрождаемся к вита нуова,

для новых битв

77

к примеру, после этого казуса со шрапнелью

мне сызнова снился тот несуразный сон,

и, ища убежать уныния,

я поспешно очнулся, стремительно оценил обстановку и тут же отдал приказ:

с якорей сниматься,

курс — внешний рейд,

галион неприятеля к абордажу принудить

78

однако едва мы оставили гавань,

канальи открыли шквальный огонь,

и разрывом снаряда нам сразу снесло капитанский мостик,

а лично меня, капитана отнюдь не третьего ранга,

а если без лишней скромности, то к тому моменту

--">