Томас Стернз Элиот - Бесплодная земля - пер. Андрей Сергеев

БЕСПЛОДНАЯ ЗЕМЛЯ

Бесплодная земля

                              "Nam   Sibyllam  quidem  Cumis  ego  ipse

                              oculis  meis  vidi  in ampulla pendere, et cum

                              illi   pueri   dicerent:  Σίβυλλα  τί  θέλεις;

                              respondebat ilia: άποθανείν θελω".^[1]

                                           Посвящается Эзре Паунду

                                                      Il miglior fabbro^[2].

I. ПОГРЕБЕНИЕ МЕРТВОГО

              АПРЕЛЬ, беспощадный месяц, выводит

              Сирень из мертвой земли, мешает

              Воспоминанья и страсть, тревожит

              Сонные корни весенним дождем.

              Зима дает нам тепло, покрывает

              Землю снегом забвенья, лелеет

              Каплю жизни в засохших клубнях.

              Лето напало на нас, пронесшись над Штарнбергерзее

              Внезапным ливнем; мы скрылись под колоннадой

              И вышли, уже на солнечный свет, в Хофгартен

              И выпили кофе, и целый час проболтали.

              Bin gar keine Russin, stamm' aus Litauen, echt deutschl^[3].

              А когда мы в детстве ездили в гости к эрцгерцогу -

              Он мой кузен - он меня усадил на санки,

              А я испугалась. "Мари, - сказал он, - Мари,

              Держись покрепче!" И мы понеслись.

              В горах там привольно.

              По ночам я читаю, зимою езжу на юг.

              Что там за корни в земле, что за ветви растут

              Из каменистой почвы? Этого, сын человека,

              Ты не скажешь, не угадаешь, ибо узнал лишь

              Груду поверженных образов там, где солнце палит,

              А мертвое дерево тени не даст, ни сверчок утешенья,

              Ни камни сухие журчанья воды. Лишь

              Тут есть тень под этой красной скалой

              (Приди же в тень под этой красной скалой),

              И я покажу тебе нечто, отличное

              От тени твоей, что утром идет за тобою,

              И тени твоей, что вечером хочет подать тебе руку;

              Я покажу тебе ужас в пригоршне праха.

                              Frisch weht der Wind,

                              Der Heimat zu

                              Mein Irisch Kind,

                              Wo weilest du?^[4]            

              "Ты преподнес мне гиацинты год назад,

              Меня прозвали гиацинтовой невестой".

              - И все же когда мы ночью вернулись из сада,

              Ты - с охапкой цветов и росой в волосах, я не мог

              Говорить, и в глазах потемнело, я был

              Ни жив ни мертв, я не знал ничего,

              Глядя в сердце света, в молчанье.

              Öd’ und leer das Meer.^[5]           

              Мадам Созострис, знаменитая ясновидящая,

              Сильно простужена, тем не менее

              С коварной колодой в руках слывет

              Мудрейшей в Европе женщиной. "Вот, - говорит она,

              Вот ваша карта - утопленник, финикийский моряк.

              (Стали перлами глаза. Видите?)

              Вот Белладонна, Владычица Скал,

              Владычица обстоятельств.

              Вот человек с тремя опорами, вот Колесо,

              А вот одноглазый купец, эта карта -

              Пустая - то, что купец несет за спиной,

              От меня это скрыто. Но я не вижу

              Повешенного. Ваша смерть от воды.

              Я вижу толпы, шагающие по кругу.

              Благодарю вас. Любезнейшей миссис Эквитон

              Скажите, что я принесу гороскоп сама:

              В наши дни надо быть осторожной".

              Призрачный город,

              Толпы в буром тумане зимней зари,

              Лондонский мост на веку повидал столь многих,

              Никогда не думал, что смерть унесла столь многих.

              В воздухе --">