Александра Астос - Я знаю, мы найдем родителей!

испытывая сильный страх за свою жизнь, и в этот момент случилось что-то странное. Менинкс ударил рукой по чему-то невидимому вокруг меня, пролетел через вход и упал у внутренней стены приюта, предварительно сбив все плакаты, висевшие здесь и закрывающие трещины на стене, количество которых прибавилось с моей подачи.

Я же стоял в совершенном шоке, рассматривая свои руки и не понимая, как это получилось.

Когда на сильный шум сбежались сотрудники приюта, на меня никто не обратил внимания, так как все решили, что я просто прибежал сюда первым, а Менинкс упал, спускаясь с лестницы, давно требовавшей ремонт. Он попал в больницу с сотрясением головы, а когда вернулся, то совершенно ничего не помнил, так что я остался цел и невредим.

Или был случай, произошедший на мое девятилетие. Гуляя по лесу, я заблудился и никак не мог выйти на известную мне тропу. Блуждая около часа среди огромных стволов деревьев с ветками, закрывавшими почти весь дневной свет, я старался не поддаваться панике и решил подумать, как бы поступить в этой ситуации, и вдруг увидел выдру среди покрытых мхом камней, явно направлявшуюся в мою сторону. У нее была светло-коричневая шерстка на спине и красивые глазки-бусинки, пристально смотрящие на меня. Выдра остановилась совсем близко, и, как мне показалось, кивнула головой, будто говоря: «Идем за мной!»

Я, удивленный таким поведением животного, пошел следом. Выдра перескакивала через ветви, пытаясь постоянно быть в поле моего зрения. Спустя десять минут я уже был на знакомой мне с детства тропе.

После того случая я стал более осторожен, находясь в лесу. А важнее всего то, что мне удалось обрести нового друга — выдру Пискуна. Да, Пискуна, так как он всегда попискивает, когда его что-то не устраивает или он пытается предупредить о чем-либо.

Теперь, когда я в лесу, он неизменно рядом со мной: гуляет и выслушивает все мои причитания по поводу этого приюта.

Другие дети тогда не верили, что я дружу с выдрой, и всячески смеялись надо мной из-за моей любви к лесу, способности чувствовать жизнь и магию в нем. Там, где я рос, мне пытались помешать ощущать ее, но когда я оставался один, она рождалась внутри меня. Я знал, что, если бы я научился колдовать, родители бы меня почувствовали и услышали. Они бы знали, что я их жду. Они бы нашли меня, я знал, что им нужен.

Но это были лишь мои мечты на тот период времени, сейчас же пора возвращаться в жестокую реальность детдомовского детства и поведать вам свою историю.

— Демиан! Демиан! — послышались крики совсем рядом с огромным дубом, на котором я так удобно расположился, играя с Пискуном и слушая мелодию реки, что текла совсем недалеко от моего любимого места в лесу.

— Я здесь, — ответил я, слезая с ветки дерева, и перекладывая Пискуна на ближайший кустик.

— Почему ты так долго? Менинкс голову тебе оторвет… — испуганно прошептал Питер, облокотившись на тот же дуб и пытаясь отдышаться после быстрого бега. — И мне еще достанется!

— Извини, я просто заслушался. А ты слышишь? — спросил я шепотом, оглядывая лес еще раз.

— Что именно? — удивленно произнес мой друг, посмотрев в том же направлении, что и я.

— Музыку… — одними губами произнес я, поворачиваясь к нему с блаженной улыбкой.

— Пойдем! Не хочу нарваться на неприятности, — закатив глаза, как и всегда в такие моменты, сказал Питер.

Я лишь улыбнулся в ответ лучшему другу, помахал на прощание Пискуну и поплелся следом за Питером, который лишь взглянул в стороны выдры и поспешил поскорее обратно в теплый приют, ведь на улице уже было достаточно холодно.

Питер Левент тоже всегда считал меня странным, но ему никогда это не мешало со мной дружить. Мы знакомы с ним еще с того времени, когда оба только учились разговаривать. Сколько себя помню, я жил в приюте и рядом всегда был он — тот, кто приходил мне на помощь и прикрывал при необходимости. В каждом моем воспоминании всегда есть он, так как Питер участвовал во всех моих затеях.

У него были иссиня-черные прямые волосы, умные надменные зеленые глаза, бледная кожа и полное отсутствие какого-либо любопытства.

Или, может, мне так казалось, потому что, если моему другу говорили: «Этого делать нельзя», он этого не делал. Я же не мог успокоится, пока не выяснял почему. Поэтому мы оба часто влипали в неприятности из-за моей неусидчивости, и ему доставалось не меньше меня. Но, к счастью, это никогда не мешало нам дружить, а наоборот лишь --">