(blackberry.pie) - Три желания (СИ)

class="book">Светлая ткань прилипает к его стройному телу, отчётливо виден каждый изгиб, и ведьмаку требуются немалые усилия, чтобы скрыть внезапное возбуждение.

Что, чёрт возьми, с ним творится?

Геральт молча заходит в воду под бесконечную болтовню Лютика, при этом не слыша ни единого его слова.

Он вспоминает, как первый раз увидел барда в таверне и почувствовал мимолётное лёгкое тепло в груди.

Как впервые за много лет ощутил страх, - не за себя, а за другого человека, - когда их поймали эльфы.

Хотя, казалось бы, был знаком с ним около двух часов.

Как постепенно стал понимать, что уже не представляет своих странствий без сладкого голоса и вечного щебетания музыканта, хоть, признаться, оно иногда порядком раздражало.

Геральт внезапно соображает, что уже пять минут глупо пялится на друга.

Хорошо, что по пояс в воде стоит, иначе эффект от вида чертовски прекрасного Лютика в прилипшей к телу одежде стал бы слишком заметным.

Ведьмак наконец приходит в себя, окунается в ледяную воду, смывая с себя грязь, пот и мешающие мысли.

У ведьмаков нет чувств - и тема закрыта.

«Нет. никаких. чувств.» - словно мантру, мысленно повторяет Геральт, и, кажется, даже начинает в это верить.

Он не может признаться себе в страхе быть отвергнутым.

Убийцу и мутанта никто не полюбит.

***

К вечеру они добираются до деревни и постоялого двора.

Берут одну комнату на двоих - так дешевле.

Им не привыкать.

Сколько раз они ночевали вместе и под одной крышей, и без крыши над головой вообще. Иногда даже спали на голой земле, прижавшись друг к другу, чтобы не замёрзнуть.

Но вряд ли кто-то узнает о том, что в такие ночи Лютик слишком тяжело дышал во сне, закусывая губу и растворяясь в запахе Геральта, который был так близко.

— Не хочешь выпить? — ведьмак прищуривает жёлтые глаза, вопросительно смотря на барда.

Юлиан пожимает плечами. Настроение не радужное. Выпивка уж точно не сделает его паршивее, а вот приподнять может. А если он сыграет пару своих баллад, может найти приключение на ночь, чтобы, как обычно, забываться в девичьих объятиях и представлять, что под его пальцами - не шевелюра красавицы, а белые волосы ведьмака.

Они оставляют вещи в комнате и спускаются в трактир.

Геральт, по обыкновению, находит самый дальний угол и молча садится за стол.

Лютик подходит к хозяину и перебрасывается с ним парой слов, затем возвращается к другу.

— Я договорился насчёт музыки. Я пою и завлекаю народ, а владелец трактира угощает нас выпивкой.

Хорошенькая шатенка услужливо ставит на их стол две кружки вишнёвого эля, пока бард начинает петь первую балладу.

Публика, на удивление, собирается благодарная, и вокруг Юлиана начинают виться девушки, а людей в трактире всё прибавляется.

Геральта это бесит.

Но когда кто-то кричит что-то про Мясника из Блавикена, указывая на него пальцем, он пропускает выпад мимо ушей.

Потому что бесит его не толпа и не прикованные к нему взгляды, а рыжая девица, которая подобралась так близко к сияющему Лютику, что успела обнять его за шею и теперь целует его где-то за ухом, пока он распевает очередную мелодию.

Геральт сжимает кулаки и делает над собой усилие, чтобы тут же не схватить барда за шкирку и не утащить в комнату, чтобы…

Чтобы что?

Эль ослабил контроль над мыслями, и ведьмак ясно понимает, зачем он хочет утащить Лютика.

Последней каплей становится то, что рыжая девушка кладёт ладони на щёки барда, поворачивает его лицо к себе и глубоко и развязно целует под улюлюканье публики.

Геральт молча встаёт из-за стола, подходит к сладкой парочке, гораздо сильнее, чем нужно, сжимает музыканта за запястье и тянет за собой.

Лютик успевает галантно раскланяться и ласково помахать красотке, пока ведьмак тащит его за руку по лестнице.

Как? Загадка.

***

— Какого чёрта ты творишь, Геральт?!

Как только дверь за ними захлопывается, праведный гнев музыканта вырывается наружу.

— Я мог бы столько ещё там

--">