Ольга Владимировна Кузьмина - Щенок Дикой Охоты

вечером дам. Вши есть?

— Нет, — Мартин покраснел от обиды. Мама каждую неделю мыла ему голову, пока не слегла. А потом он и сам научился справляться одной рукой.

— Нахлебников нам здесь не надо, — Пэт обошла Мартина, не касаясь даже краем юбки. — Будешь делать, что скажу. А пса привяжи, чтобы кур не пугал.

Привязать Финна?!

— Он не трогает кур! — горячо заговорил Мартин. — И не кусается! Не надо его привязывать.

— Ты у меня поспорь ещё! — Нора качнулась к нему. Узловатые пальцы сжались в кулаки. — Тебе молчать надо и молиться — день и ночь. За мать свою, что горит сейчас в огне чистилища! За отца, которого ты… — она замолчала и отвернулась.

Мартин прикусил губу. Его мама на небе! И он вовсе не забыл отца. Или бабка хотела сказать что-то другое?

* * *

— Сколько ему? — Джон О`Донохью, ближайший сосед Пэта Боланда, затянулся трубкой.

— Девять уже, — Пэт сплюнул в очаг. — Ест, словно голодной травы нанюхался, а всё не впрок. Кожа да кости.

— Так-так, — Джон быстро глянул на Дэна Гейни. Прославленный на всю округу знахарь пока что не вмешивался в разговор, неспешно потягивая из бутылки потинь^[2].

— И давно это с ним?

— С четырех лет, — Пэт взял у Дэна бутылку и сделал добрый глоток. — Дэвид говорил, заболел мальчонка сильно, в жару лежал, бредил. Бриджит травами его поила. И вроде оклемался он, а потом ни с того, ни сего всю левую сторону скрючило. Нога ещё ничего, прихрамывает только, а рукой совсем не двигает, и левый глаз косит.

— А пес его? — Джон подался вперед, жадно ловя каждое слово.

— Сам же видел, — Пэт вернул Дэну бутылку. — Белый он, по грязи бегает, а все чистый. Морда тонкая, уши красные. Только у Добрых соседей такие собаки.

Они посмотрели на Дэна. Знахарь выдержал паузу, основательно затягиваясь трубкой. Выдохнул дым, откашлялся.

— Верно говоришь, — голос его звучал сухо и надтреснуто. — Из-под холма этот щенок. Вырастет с доброго теленка ростом, начнет на кур охотиться, а там и за коз возьмется, и за коров. Подменыш он.

— Как же это?! — Джон поперхнулся потинем. — Слышал я о детях-подменышах, но чтобы пес…

— А так уж, — Дэн усмехнулся. — Коли родится под холмом увечный щенок, Они его людям подбрасывают. Корова-то не боится его?

— Бояться — не боится. А вот доиться меньше стала, это верно, — Пэт оглянулся на дверь. — Всё одно к одному. Как думаешь, Дэн, сам-то мальчишка — человек или тоже… подменыш?

— Может и так, — Гейни со значением покачал головой. — Слышал я про его мать, что якшалась она с Добрыми соседям.

— Верно, — Пэт наклонился ближе. — Уж старуха моя предупреждала Дэвида, а он смеялся только. Ни во что не верил. И священника к мальчишке звать отказался. А вскорости и умер, хотя здоровый был. Ну, тут уж слухи пошли, что подменыша Бриджит растит, и он, стало быть, от мужа-то ее избавился. А в этом году, видать, ее черед пришел. А может, и не умерла она, может забрали ее Добрые соседи.

Мужчины помолчали, посасывая трубки. Пэт сутулился на табурете, стиснув мозолистые, заскорузлые пальцы.

— Неладно у нас, Дэн. Коровы по всей округе доиться перестали. Может, этот пес проклятый молоко у них ворует? Каждую ночь ведь сбегает, как ни привязывай. Того и гляди, соседи с жалобами явятся. Вчера отец Райан мимо проезжал, так пес в его коня чуть не вцепился. Январь на дворе, а всё дождь и дождь. Мэри с Бидди кашлять начали. Старуха моя слегла. Неужто, она следующая будет? А мы эту тварь кормим!

* * *

Мартин отнес в конюшню ведро с вареной репой и рубленым кормовым дроком. Помогая себе коленом, высыпал в кормушку. Серая благодарно фыркнула. Мартин поставил ведро и сел в углу на кучу соломы. Финн тут же свернулся у него под боком. Возвращаться в дом, где у очага пили трое мужчин, не хотелось. Гости пугали Мартина, особенно тощий коротышка, с цепким, колючим взглядом. Не зря Финн на него зарычал.

Мартин уткнулся в белый мех. От щенка пахло сухим вереском и кровью.

— Опять на зайцев охотился?

Финн виновато заскулил и лизнул его в щеку. Мартин вздохнул. Однажды он слышал, как кричит смертельно раненный заяц — совсем по-дитячьи. Но пусть уж лучше Финн ловит зайцев, чем кур.

— Не любят они нас, — прошептал он в рыжее ухо. — Ну, ничего. Переживем зиму, а по теплу уйдем бродяжничать. Я милостыню просить буду, ты — охотиться. Ягоды пойдут, грибы. Прокормимся как-нибудь.

О жизни нищих Мартин знал мало. В город его мама --">