Анна Куртукова (Anna Destler) - В огне преисподней (СИ)

class="book">— Мне так жаль, — печально говорит Рауль, кладя руку на моё плечо, — это просто ужасно, но, с другой стороны, девочка такая замечательная, вам с ней очень повезло.

Я согласно киваю, как раз тогда, когда в дверях особняка появляется Эрик с малышкой Луиз на руках, так на нас обоих не похожей.

— Ну, можем идти за стол? — предлагаю я, отбросив прочь мрачные мысли.

Ещё до отъезда на новогоднюю ярмарку, мы с Эриком вместе приготовили праздничный ужин и теперь нам оставалось лишь разжечь на пышной елке гирлянду и дружно усесться за широкий стол.

Я ждала этого вечера целых два месяца. Ждала терпеливо и стойко. Ждала с замиранием сердца, потому что именно сегодня, прямо в сочельник, я хочу сделать Эрику самый долгожданный, самый желанный для него подарок.

— Знаете, — начинаю я тихо, нервно теребя пальцами юбку теплого платья, — я думала, что канун Рождества мы проведем в кругу семьи, но сейчас… Сейчас я даже рада, ведь именно вы сможете стать свидетелями этой чудесной новости.

Я ловлю на себе растерянный взгляд супруга — он совсем не понимает, о чём я говорю. И верно. Верно, ведь я не давала ему ни разу и малейшей зацепки.

— Я молчала долго, — мягко продолжаю я, поднимаясь со своего места и вынуждая Эрика встать следом, — молчала, чтобы сделать особенным именно сегодняшний вечер, чтобы сделать тебе настоящий рождественский сюрприз.

Его руки мелко дрожат от волнения, когда я вкладываю в них маленький подарок, обернутый цветной праздничной бумагой. Он медленно стягивает с него тонкую ленту и затем аккуратно вскрывает.

— Кристина… — только и может прошептать Эрик, глядя вглубь узкой коробочки.

По его бледным щекам скатываются первые слёзы, и он притягивает небольшое фото, лежащее внутри, к своему сердцу, пораженно выдыхая.

— Боже, — он качает головой, делая ко мне неуверенный шаг, и заключая затем в крепкие объятия, — моя родная…

— Пока врачи не уверены, — тихо говорю я, поглаживая его нежно по вздрагивающей от глухих рыданий спине, — но, похоже, что это мальчик.

— Сын, — дрожащим голосом говорит Эрик, чуть отстраняясь от меня, чтобы покрыть затем россыпью невесомых поцелуев всё моё лицо, — Кристина, я так счастлив, так… Это невероятно.

Он медленно оборачивается к нашим гостям, стирая ладонью с лица слёзы радости, и расплывается в чистой, искренней улыбке.

— У нас будет сын, ребята! — восклицает он, и наша малышка-дочь соскакивает со стула, чтобы тотчас запрыгнуть на руки восторженного отца.

Я подхожу к Эрику со спины, чтобы затем бережно обнять, мягко целуя его в тонкую шею.

— Я так сильно люблю тебя, — шепчу я ему на ухо, затем утыкаясь носом в прохладную кожу мужа.

— Господи, — выдыхает он, оборачиваясь ко мне, чтобы затем обхватить ладонями моё лицо, — никаких слов не хватит, родная, чтобы выразить то, как сильна моя любовь к тебе… к тебе и нашим детям.

Моё сердце пропускает удар, когда он склоняется ко мне, словно в первый раз, глядя в глаза с невероятным трепетом, и чувственно, глубоко целует. Пара, сидящая за столом, тихонько смеясь, прикрывает маленькому сынишке глаза, пока руки Эрика ласково скользят по моей спине.

Сегодня последняя преграда, мешающая нашей семейной жизни, выматывающая столь долгое время, спадает и разрешает, наконец, двигаться дальше по незримой дороге к абсолютному счастью.

Сегодня окончательно рассеивается дым, отравляющий нас многие годы. Дым, источаемый самой преисподней, охваченной страшным огнём.

Сегодня мы можем забыть. Забыть налитые кровью глаза и едкий демонический голос, являющиеся в каждом страшном сне. Забыть, наконец, все кошмары. Их больше нет.

Имеет место теперь лишь светлое и трепетное чувство.

Чувство окрыляющей любви.

Абсолютной. Непобедимой. Огненной.

--">