Андрей Дмитриевич Карелин - Цвет настроения белый (СИ)

нравится с ним сосаться, нравится, когда он меня мнёт… нравится. Но нет!

– Нет, нет! – отталкиваю я его. – Я не могу, я не хочу, тебе лучше уйти!

– Что я такого сделал? – его взгляд. Боже, какой же у него взгляд! А ресницы, а брови! А он точно не красивее Сашки? Фигура-то у него ничего.

– Ты соблазняешь меня, – мурлыкаю я.

– И что? – Он реально не понимает? Мне всё объяснять придётся. О-о-о, эти парни во всём на свете разбираются, только не в чувствах!

– А то, что я своего бывшего бросила, когда полюбила девушку. И он до сих пор по мне сохнет.

– И что?

– А то, что это измена. Если я пересплю с тобой или что-то в этом роде, я предам Сашку, понимаешь? А я не такая. – Фраза типичной шлюхи.

– Так что, теперь тебе всю жизнь нельзя ни с кем встречаться?

– Выходит, что да. – Я не до конца продумала этот момент, но мне кажется, что так будет правильно.

– Да брось ты! – Он берёт меня за руку.

– Не прикасайся ко мне! – вырываюсь я. Мы своими пререканиями будим того деда. Он постанывает и переворачивается на другой бок.

– Прости, Толь, – улыбаюсь я. – Мы можем просто остаться друзьями? Я реально не хочу тебя терять.

– Да, конечно, – ухмыляется он. – Сколько угодно. – Он щёлкает меня по кончику носика. Это происходит так неожиданно, что смешит нас обоих.

– Тише, – говорю.

Я поднимаюсь с кровати, по-быстрому подкрашиваюсь, и мы с Толиком идём гулять. Мы не держимся за руки, мы же не парень и девушка, мы друзья, мы просто друзья, и между нами ничего нет.

– Ты не такая, как все, – говорит мне Толя, поправляя локон на моём лице. Так стриглась, что всё равно волосы торчат.

– Уж какая есть, – улыбаюсь в ответ.

– Ты не похожа ни на одну девушку, которую я встречал до тебя, ни на одну. – Знаю я этот взгляд. От меня ничего не скроешь.

– Да, – говорю. – Я особенна, я – дивергент. – Я смеюсь, смеётся и он, хотя, похоже, не понимает о чём речь.

– Это из обзора «Бэдкомидиана», – говорю.

– Бэд… кого? – переспрашивает он.

– Ты серьёзно не знаешь, кто это, или прикалываешься? – Вот удивляют меня эти спортсмены, совсем от жизни отстали! Просто у них нет столько времени в интернете сидеть, они же должны пресс качать.

– Серьёзно. Расскажи мне про этого «Бэдкомидиана». – Не понимаю, он просто меня разговорить пытается или ему реально интересно? Но раз спросил, пускай теперь слушает. Я люблю поговорить, этого у меня не отнять. Я вообще люблю языком работать. Фу-у-у, даже смущаюсь от таких мыслей!

– Бэд – это такой чувак, который все плохие фильмы смотрит и на них обзоры делает, понял? – Честно говоря, так себе объяснение. Если бы мне так объясняли, я бы ничего не поняла.

– Ага, – говорит Толик, – это как критик, что ли?

«Критик, точно, критик! Надо признать, что мыслит он чётко. Не зря нашёл одно слово, где мне десяток понадобился».

– Ага, – говорю.

– И ты такое смотришь? – Он бросает на меня возвышенный взгляд. А мне реально стыдно. Сижу дома и в интернет пялюсь, а строю тут из себя знатока жизни.

– Ну да, – отвечаю немного поникшим голосом.

– Что-то случилось? – Толя такой заботливый, даже жалко, что ему ничего не перепадёт, хорошим парням должны доставаться хорошие девочки, такие, как я. Но не в этот раз.

– Да ну тебя! – говорю. – Думаешь, я всё время дома сижу в интернете?

– Я этого не говорил.

А меня не остановишь; если я начала, то всё ему выскажу:

– Я на пары хожу, с друзьями общаюсь, я много чего ещё умею… – Мучительно вспоминаю, что же. – Я ещё маникюр умею, я в салоне красоты работала.

– А-а-а, видел твой педикюр, миленько! – улыбается он.

– Спасибо, – улыбаюсь в ответ. С этими парнями постоянно улыбаться надо, даже если вы просто друзья. У меня так скоро мимические морщины появятся.

– А я так, ничем особенным не занимаюсь. Учусь на заочке, работаю, спортом занимаюсь, самбо, десятиборье, турничок, брусья. – Он опять напрягает бицепс, и мне опять хочется его потрогать. Удержаться не могу.

– Можно? – спрашиваю я.

– Юлечка, тебе можно всё. – Я аккуратненько трогаю

--">