(Takaashi) - Их строптивые метки (СИ)

споров за всю их дружбу подруга выкрикнула что-то вроде «Твоя метка — не ошибка, ошибка то, что ты так ни разу и не попытался заполучить свое счастье. Ты просто бездействуешь!»

Тогда Гарри хотел ответить подруге что-то такое же жестокое, но слезы, застывшие в уголках ее глаз, уже готовые сорваться и пролиться солеными каплями по ее щекам, остановили его. Ее истинный — единственная тема, на которую было запрещено заговаривать в их отношениях. Поттер искренне пытался создать для подруги комфортную зону, чтобы она могла открыться, но его старания не увенчались успехом, а любопытство так никогда и не было удовлетворено.

Возможно у Поттера получилось бы создать какие-то воспоминания с его суженным, если бы Драко вернулся на обучение на последний курс в Хогвартс, как сделали многие. Но наследник древнего рода уехал доучиваться во Францию, судя по слухам. Сказать, что Гарри тосковал по нему, было бы сказать ничего — у Поттера было ощущение потери, пустоты, вакуума, когда он осматривал коридоры в школе и знал, что не увидит Драко. В такие моменты он начинал ненавидеть себя, а все его самоуничижение сводилось к единственной мысли: «От любви до ненависти один взгляд, а от героя до романтичного сопляка одна метка». Поттер ненавидел свою слабость, которая изводила его весь учебный год, она почти стала частью его натуры.

Но эта грусть ушла на фон, когда он встретил своего однокурсника Йонатана — тот был действительно хорошим другом и неплохим любовником. Его запястье было девственно чисто, как и все пальцы на руках — он был из смешанной семьи, а люди гораздо реже получали свои метки, чем маги. И Поттер считал, что это настоящее счастье — выбирать самому, не зацикливаться только на одном человеке и делать счастливым себя самого. Эти мысли Йон парировал легко: «Зато ты не сомневаешься, когда встречаешь своего истинного, а точно ли это он? А вдруг я не понравлюсь ему, а вдруг в мире есть кто-то, с кем мы подходим друг другу лучше?» Гарри понимал, о чем говорил его парень (ох, как непросто Поттеру было свыкнуться с этим словом, но он справился и справлялся целых полтора года учебы), но собственная история истинности не добавляла этим словам ни романтики, ни желания разобраться — Гарри хотел бы освободиться, отвязать намертво прикипевшую к Малфою магию, и почувствовать себя полноценным, хоть на миг.

С Йонатаном они расстались так же легко и непринужденно, как сошлись — легкий на подъем и крайне заботливый, он перевелся в Америку, чтобы доучиться там и иметь возможность заботиться о своей бабушке, оставив после себя цитрусовый аромат на постельном белье и светлые воспоминания.

За полтора года газеты успели переполниться и перегореть со всеми сплетнями, связанными с личной жизнью Гарри, так что Поттер мог спокойно выдохнуть и продолжить обучение.

Драко Малфой вернулся в страну также неожиданно, как покинул ее — на последний курс обучения колдомедицине, по слухам он был одним из самых успешных студентов в каком-то европейском университете, имя которого Гарри бы не запомнил, даже если было бы желание. Знание, что теперь он может наткнуться на Драко в любой момент волновало его, заставляло магию вытягиваться в струну и ждать, когда это, наконец, произойдет.

До окончания учебного года они так ни разу и не встретились, а волнение в Гарри успело улечься ровно настолько, чтобы он смог получить возможность и пройти отбор в авроры, а еще быть хорошим другом для Гермионы, когда это понадобилось ей больше всего.

Подруга пришла к нему вечером с бутылкой огневиски, что было по-настоящему странно, ведь Грейнджер относилась к алкоголю пренебрежительно и предпочитала вовсе не пить, только иногда позволяя себе бокал вина или шампанского. Гарри не стал задавать вопросов и впустил ее, забирая алкоголь из рук подруги и разливая его по двум бокалам.

Заговорила Гермиона не сразу, она опрокинула в себя первый бокал, выпивая крепкий огневиски залпом и только после второго осмелилась рассказать, почему решила затуманить свой разум хотя бы не на долго.

— Ты знаешь, что я не люблю говорить о своей метке. И мне всегда было неловко перед тобой, что я знаю твой секрет, а свой скрываю. Но мне просто больше не с кем поделиться и, я думаю, что только ты сможешь меня понять. Прости, Гарри, что не была с тобой откровенна.