Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты 7-14.04.2024

Русская жизнь-цитаты 7-14.04.2024

Эволюция государственной власти в... - Марина Шаповалова | Facebook

Эволюция государственной власти в отмороженного стационарного бандита Когда постепенно понимаешь, что, да, они могут «пасомое население» взрывать, травить, могут просто убивать «кого надо» без рефлексий, из соображений своей целесообразности, то возникает вопрос: а, может, это общая тенденция? Когда задумываешься, видишь, что не так уж много аргументов против. Хотя, чего греха таить, бывшая шестая часть суши в этом смысле – особый случай. Результат невиданного в истории селекционного эксперимента. Он плохо сказался на качестве населения вообще, потому что лучших три почти четверти века убивали, бросали в топку войны и изгоняли. Но тут бы я не преувеличивала последствия: люди всего лишь становятся пассивными, и привыкают прогибаться и пригибаться под гнётом непреодолимой силы. Это лечится. Самой человеческой природой. Другое дело – отбор в структуры власти и её тайной полиции. В нём изначально ценится отсутствие у кандидата «химеры совести». Это наследуется не в семье – у лубянских дел мастера могут вырасти дети с совестью. Это «родовой признак» самой системы: она в каждом поколении отберёт и вберёт в себя наиболее подходящих. Отбраковывая и отсеивая «слабых», то есть – хоть немного заражённых моральными принципами или способностью к сочувствию. Четвёртое-пятое поколение чекистов – это уже чистейший селекционный материал. Которому с самых низов карьерной лестницы необходимо демонстрировать кристальной чистоты и прочности цинизм. Эту механику, к сожалению, приходится признать общей для всех современных государств. Разве что, при отсутствии исторического опыта лубянских подвалов и ГУЛага, процессы протекают с разной интенсивностью и скоростью. Но, всё равно, остаётся и работает такая же логика бюрократической системы: способность преуспеть в ней прямо коррелируется с минимизацией морально-нравственных ограничений. Но есть другая сторона. Как раз та, которая тормозит логику разрастания бюрократического государства. Это идеология индивидуализма. На первый взгляд, индивидуализм в голове чиновника или чекиста делает его наиболее годным винтиком системы. Но в общественном мнении индивидуализм понижает ценность государства. Население, состоящее из индивидуалистов, можно силой сделать молчаливо-послушным, но оно при этом останется несогласным. Оно выберет стратегию уклонения и пережидания, но для идей антигуманного государства останется плохим проводником. Россия с её государствопоклонничеством здесь пример средненький и половинчатый, воспринятая ею европейская культура своё дело сделала. Другое дело – Китай. К автохтонной, трёхтысячелетней культуре которого индивидуализм вообще не прививается. В ней сильное, централизованное государство – единственная религия. В ней нет ни тормозов, ни даже слабых ограничителей для любой деятельности государства, для применения любых методов. Для примера вспомните японские концлагеря Второй Мировой: садисты из немецкого Гестапо и советского КГБ там с ума бы сходили от ужаса. А дело всего лишь в традиционной «восточной» культуре, не знающей понятия человеческой личности. В общем, не так ещё страшен Путин с его тайными лабораториями по изобретению новых ядов и предполагаемого акустического оружия. Это временное. Да и человейниковый ресурс у него небольшой, и лишь частично годный для создания мировых угроз. Страшно, что при таких успехах интеллекта в мире есть Китай.

  Эволюция государственной власти в... - Марина Шаповалова | Facebook

April 09, 2024 02:19

Яков Миркин - Всё ищу то, что всех объединит, то, что нельзя... | Facebook

Всё ищу то, что всех объединит, то, что нельзя опровергнуть, то, что никогда не вызовет иного суждения или даже публичного выкрика. И единственное, что нахожу: "не делай другому того, что не хочешь, чтобы делал тебе". В Евангелии от Луки: "И как хотите, чтобы с вами поступали люди, так и вы поступайте с ними". Хотя бы это - не вызовет возражений? Хотя бы это всех нас объединит? Хотя бы в понимании этого - мы едины? Что может остаться во времена информационных войн, когда нас всех обращают в