Игорь Резников - Записки музыковеда 3

Виельгорский приобрёл в Петербурге дом на Итальянской улице (сейчас — площадь Искусств, 4). Этот дом Виельгорского стал элитным клубом, своего рода музыкальным салоном и центром международных культурных связей. Здесь выступали артисты и музыканты. Во время гастролей в Санкт-Петербурге в доме Виельгорского останавливался Ф. Лист. Поэт Д. Веневитинов называл дом Виельгорского «академией музыкального вкуса», Гектор Берлиоз, приезжавший в Россию, — «маленьким храмом изящных искусств», Серов — «лучшим приютом для всех музыкальных знаменитостей нашего времени».

Михаил Юрьевич Виельгорский свободно владел немецким, французским и итальянским и активно способствовал общению русских и иностранных гостей. Дом Виельгорских в середине XIX века был центром культурной жизни Петербурга. Его посещали Глинка, Тютчев, Берлиоз, Лист, Рубини и многие другие деятели культуры Европы и России. Там Лист познакомился с М.И. Глинкой. В этом доме великий венгерский композитор впервые играл на рояле по нотной партитуре оперу Глинки «Руслан и Людмила». Он буквально влюбился в «Марш Черномора» и сделал его фортепианное переложение, которое нередко исполнял в концертах.

Между прочим, Глинка часто пел в салонах и в дружеском кругу. От его небольшого, но выразительного и теплого голоса, от того чувства, которое он вкладывал в исполнение, слушатели приходили в полный восторг. Дамы просто млели.

Глинка пел исключительно свои романсы и песни. Исключение он делал лишь для одного — единственного романса: «Любила я» Виельгорского. «Он пел этот милый романс с таким же увлечением, с такой же страстностью, как самые страстные мелодии в своих романсах», — вспоминал А.Н. Серов. Спел этот романс Глинка и для Листа, который тут же сделал его блестящую концертную обработку.

Сам Виельгорский высоко ценил музыку Глинки. Оперу «Иван Сусанин» он считал шедевром. В отношении «Руслана и Людмилы» он не во всем был согласен с Глинкой. В частности, он сердился на то, что обе партии тенора в опере предоставлены столетним старикам — сказителю Баяну и волшебнику Финну. Думаю, Михаил Юрьевич был не вполне прав. Обе партии достаточно выигрышны, в частности, в роли Баяна блистал С. Я. Лемешев.

Первой женой Михаила Виельгорского была фрейлина Екатерина Бирон (1793–1813), внучатая племянница всесильного фаворита Анны Иоанновны, герцога Эрнста Иоганна Бирона. Этому браку способствовала императрица Мария Фёдоровна. Венчание состоялось в феврале 1812 года в Большой церкви Зимнего дворца. Этот брак укрепил позиции Виельгорского при дворе.

В воспоминаниях современницы Екатерина Бирон описывается, как милое, наивное дитя, которое любило кружева и наряды. После свадьбы Виельгорские переехали в Москву, вскоре началась Отечественная война. Спасаясь от неприятеля, они уехали в одно из своих имений. В январе 1813 года чета Виельгорских решила вернуться в Петербург. Екатерина находилась на последнем сроке беременности. Их путь лежал через сгоревшую Москву. Ехали, по воспоминаниям родственницы Виельгорских, фрейлины М.А.Волковой, ехали в самую распутицу, возок сильно трясло, и в Москву Екатерина Карловна прибыла уже еле живой. С трудом добравшись до Москвы, Виельгорские поселились в доме князя Голицына, где Екатерина умерла при родах. Дочь, крещеная Натальей, выжила, но прожила очень недолго — по одним сведениям 3, по другим 4 года.

В 1816 году Михаил Виельгорский тайно женился на старшей сестре первой жены Луизе Бирон (1791–1853) — фрейлине императрицы Марии.

Такой брак по церковным правилам считался противозаконным. Этим Виельгорский навлёк на себя опалу и вынужден был уехать в своё поместье Луизино в Курскую губернию. Брак был счастливым, супруга подарила графу пятерых детей. Иосиф (1817–1839) — друг Гоголя, умер от чахотки в Риме, его короткой жизни посвящена книга Е. Лямина и Н.Самовер «Бедный Жозеф» и отрывок Гоголя «Ночи на вилле». Аполлинария (1818–1884) была замужем за А. В. Веневитиновым, братом поэта. Софья (1820–1878) — с 1840 года --">