Луи Арагон - Морис Торез

Лафарге, о его литературных суждениях. Известно, что зять Маркса обычно рассматривается, как один из первых французских марксистов, однако Морис не во всем признает его авторитет: так, он критически относится к резким суждениям Лафарга о Гюго и Золя.

Морис Торез далеко не все принимает в Золя, но он не согласен с Лафаргом, который раз и навсегда отбрасывает автора «Жерминаля» в лагерь буржуазии. Что касается Гюго, то здесь он высказывается еще более решительно. Он возмущается, словно сведением личных счетов, той расправой над Гюго, которую учинил Лафарг. Известно, как сильно Морис Торез любит Виктора Гюго, он любит в нем национальный характер. Он любит в нем человека, воспевавшего свет, поэта прогресса. Те, кто читал книгу Тореза «Сын народа», помнят, какое место занимают «Отверженные» в умственном развитии Мориса.

Торез говорит с нами о писателях-коммунистах, он замечает, что для них теперь самая важная битва — это битва за качество. Дело в том, что недостаточно защищать национальное достояние, надо приумножать его.

В последний день Морис Торез из-за нашего отъезда несколько нарушает свой обычный распорядок дня. Чувствуя, что у него остается немного времени, он говорит с нами несколько иным тоном, чем в первые дни. Кажется, он даже забыл, что болен, и снова обретает авторитетный тон, характерный для вождя, время которого на счету. Он напомнил нам парижского Мориса, который мог беседовать с вами лишь в промежутке между двумя собраниями. И внезапно все мы — Эльза, секретарша Тореза и я — переглянулись: его рука, не может быть, не может быть, нет, я тоже… я тоже заметил! Да, пока он говорил, еще остававшиеся симптомы болезни, казалось, исчезли. По возвращении надо будет тут же сказать Жаннете Вермерш, что Морис в нашем присутствии впервые…

Когда мы садимся в машину, Морис прощается с нами со ступенек крыльца. И он говорит нам: «Не забудьте сказать от моего имени Жаннете, чтобы она обязательно посмотрела «Сида»…»

Вот что он поручает сказать ей! Я посмотрел на него с некоторым удивлением. И он пояснил: Жаннета может об этом не подумать, если в Париже не привлечь ее внимание к представлениям Народного национального театра. «Ведь ты знаешь, каковы многие из тех, что окружают нас… У них немало предрассудков, которых я не разделяю: они говорят… Корнель… трагедия классицизма… все это не для рабочего класса! Обязательно скажи Жаннете, чтобы она посмотрела «Сида».

И в знак прощального приветствия он подносит правую руку к фуражке.

В действительности, Жаннета Вермерш, вернувшись в Париж, тотчас же решила посмотреть «Сида». Так что наш совет несколько запоздал.

Но когда газета «Се Суар» устроила в воскресенье в Женевилье встречу с труппой Народного национального театра, мы убедились, до какой степени Морис был прав, говоря о предрассудках, еще живущих в среде рабочих и в их организациях. Многие прекрасные товарищи, пользующиеся авторитетом, к которым мы обращались за помощью, чтобы популяризировать это начинание газеты, не раз отвечали нам: «Сид»! Разве это представляет интерес для рабочего класса?»

Так вот, Морис Торез не разделяет таких предрассудков. Он советует — и не только Жаннете — смотреть «Сида». И это — дальнейшее развитие урока, который он преподал в Лилле в 1926 году. Гюго, Корнель, национальное достояние — все это принадлежит нам. Тот, кто вел наш народ к победе над фашизмом, кто руководил им в борьбе за национальную независимость, в битве за увеличение производства,— по-прежнему на посту; он устремляет свой ясный взгляд в будущее, туда, где стирается противоположность между физическим и умственным трудом, он углубляет свои познания в духовной области и дает вам ценные советы.

Теперь вы знаете, как и я, что Морис все тот же. Быстрее, чем кто бы то ни было, он разбирается в происходящем, и каждый раз при встрече с ним оказывается, что он уже успел уйти дальше, вперед.

НАПИСАНО ДЛЯ ОТКРЫТОГО СОБРАНИЯ ЯЧЕЙКИ С УЧАСТИЕМ СОЧУВСТВУЮЩИХ^[3]

О каждой эпохе, о каждом обществе, о каждом классе судят по их героям, по тем героям, которых они выдвигают, в которых они воплощаются. Следует договориться, что понимать под словом герой — герой романа, герой истории. Но герой романа или поэмы, живущий в веках как знаменательный символ, чаще всего идеализированное историческое лицо или образ, созданный на основе широко распространенного типа людей определенной эпохи, того или --">