Владимир Германович Тан-Богораз - Очерки колымскаго края

начинаютъ топить попросту прутьями сухого тальнику, лишь-бы вскипятить какъ-нибудь чайникъ, да сварить ѣду. Зимою, не смотря на жестокіе, крутые морозы, топятъ весьма скудно. Въ январѣ избы обмерзаютъ внутри сверху до низу. Вездѣ сыро, угаръ. Даже привычныя походскія головы не выдерживаютъ… Человѣка «съ другой рѣки» походскій угаръ охватываетъ, какъ тяжелая болѣзнь, и онъ спѣшитъ покинуть это негостепріимное мѣсто и удалиться восвояси, въ широты болѣе умѣреннаго климата (если можно говорить о климатической умѣренности за предѣлами полярного круга^[25]). Чтобы построить избу, приходится сплавлять лѣсъ сверху или напротивъ вывозить его съ урочища Каменнаго, верстахъ въ шестидесяти ниже по Колымѣ, гдѣ есть большіе наносные холуя^[26]. Впрочемъ, уже больше четверти вѣка на Походской да и вообще на всей Нижней Колымѣ не выстроено ни одной новой избы. Отъ грознаго «оспеннаго года»^[27] осталось слишкомъ много пустыхъ домовъ. Самое большее, что приходится дѣлать низовику, это переложить заново избу, пуская въ дѣло тѣ же старыя дѣдовскія бревна. При всеобщей скудости въ дровахъ, выморочныя жилища регулярно уничтожаются на топливо, и все-таки повсюду такъ и торчатъ опустѣлыя избы съ зіяющими черными дырьями вмѣсто оконъ и полуобвалившимися стѣнами.

Негостепріимная тундра, соблазнившая природнаго русскаго человѣка поселиться на устьѣ Походской виски, даетъ ему только рыбу, какъ для пропитанія, такъ и для продажи или обмѣна. Даже птица, прилетающая каждое лѣто въ такомъ обиліи на здѣшнія озера и протоки, почти не служитъ для походчика предметомъ промысла. Ружей нѣтъ почти ни у кого. Двѣ, три старыя кремневыя пищали — съ растрескавшимся запаломъ, грозящимъ разорваться при первомъ выстрѣлѣ, лежатъ, коснѣя въ многолѣтнемъ бездѣйствіи. Ленную птицу^[28] прежде промышляли хорошо, но со времени оспеннаго года этотъ промыселъ по разнымъ причинамъ падаетъ все болѣе и болѣе. Къ западу отъ рѣки, по морскому берегу, на тундрѣ водится песецъ. Но пастникомъ^[29] занимаются немногіе. Большая часть жителей слишкомъ убоги и поглощены заботой о насущномъ кускѣ, чтобы поднятъ пастникъ. И безъ пастника походчику есть за чѣмъ походить и поѣздить. За полозьями для нарты, за топорищемъ для топора нужно отправляться за сто верстъ вверхъ, гребные карбасья приходится покупать на другихъ рѣкахъ. На Походской Колымѣ нѣтъ подходящей осины для выдѣлки днища. Даже за текучей сѣрой, сѣрой^[30], необходимой для того, чтобы залѣпить отставшій сукъ въ карбасѣ, нужно ѣхать за сорокъ верстъ вверхъ… Плодами своего рыбнаго промысла походчикъ долженъ прокормить себя, своихъ домочадцевъ и собакъ, на нихъ онъ долженъ пріобрѣсти чай, табакъ, нѣсколько аршинъ ткани на рубашку и починку портяного полога^[31], купить коноплю^[32] и холстъ для невода, волосъ для сѣти. А деньги трудно достаются на Нижней Колымѣ, несмотря на то, что разсчетъ производится только на рубли, а о копѣйкахъ жители имѣютъ самое смутное понятіе.

Само собою разумѣется, что походская рыба никоимъ образомъ не можетъ пополнить всѣ прорѣхи мѣстнаго бюджета, и, стараясь заткнуть своимъ кускомъ дыры своего нищаго хозяйства, житель слишкомъ часто оставляетъ, увы, собственный желудокъ пустымъ. Походчикъ знакомъ съ голодомъ практически и даже теоретически; онъ хорошо знаетъ различные способы оживленія людей, спасаемыхъ отъ голоднаго истощенія, можетъ дать правильную оцѣнку многихъ суррогатовъ пищи ему доступныхъ и т. п. Вообще въ лѣтописяхъ Нижней Колымы голодъ составляетъ нормальное явленіе, повторяющееся періодически съ правильными промежутками. «У насъ это годами! говорятъ низовики. — Трите года бываютъ промышленны, а потомъ съ краю три непромышленны!» Въ промышленные годы низовики, по ихъ собственному заявленію, живутъ сыто, кай-быть, не надо лучше. Это «лучше не надо», впрочемъ, не исключаетъ ни одного изъ постоянныхъ бѣдствій тяготѣющихъ надъ головой низовика. Бродитъ онъ весною по поясъ въ ледяной водѣ, отпиваясь горячимъ настоемъ брусничнаго листа за неимѣніемъ кирпичнаго чаю, куритъ кысыръ^[33] вмѣсто табаку, носитъ на плечахъ рубаху, пока лохмотья ея не сползутъ съ плечъ, зимой долбитъ пешнею^[34] четырехъ-аршинную толщу льда, чтобы заметать подъ нею свою полуизодранную сѣть. Отъ всего этого низовикъ не избавленъ ни въ сытые, ни въ голодные періоды. Но въ настоящіе промышленные годы рыбы, добытой за короткое лѣтнее время, --">