Теодор Драйзер - Драйзер. Русский дневник

в качестве переводчика и гида по российским архивам и местам, где бывал Драйзер, сделало его пребывание в России более плодотворным и приятным.

Особая благодарность докторам Элеоноре А. Кравченко и Александре Куткиной из Москвы за их щедрость, гостеприимство и помощь в делах. Профессор Уэст благодарит Лаверн Кенневан Мэгиннис за помощь в подготовке текстов; он признателен Флоре Бэкалью, Ким Фишер и Сюзанн Маркум за большую помощь в работе с аннотациями.

Введение

Россия могла бы стать самым восхитительным социалистическим обществом, если бы император был внезапно смещен, а народ так же внезапно стал образованным. Сейчас все контролирует правительство; достаточно передать этот контроль народу, и у вас получится разновидность Утопии. Конечно, все это можно обратить в свою противоположность, и тогда прекрасное социалистическое общество превратится в самую деспотическую форму правления, при котором все рычаги управления будут находиться в руках одного человека. Но это вряд ли произойдет в том случае, если народ приобрел достаточный интеллектуальный статус.

Драйзер в возрасте 22 лет, газета St. Louis Globe-Democrat, 2 января 1893 года

В разгар русской зимы, холодным днем 10 января 1928 года Теодор Драйзер шел по украинскому городу Одессе, промышленному центру, расположенному на Черном море. Он завершал свой напряженный двухмесячный визит в Союз Советских Социалистических Республик и испытывал трудности с получением визы для проезда через Польшу в Западную Европу. К его ужасу, таможенники сообщили, что для вывоза из страны рукописей и печатной продукции нужно иметь специальное разрешение. Больше всего писателя беспокоил дневник, который он вел с 3 октября 1927 года, когда впервые узнал о предложении Советского правительства совершить полностью оплачиваемую поездку в Москву Именно в тот день он начал вести рукописный дневник, записывая свои впечатления и размышления. Записи, начатые в Нью-Йорке, были продолжены сначала на борту океанского лайнера, потом в путешествии по Европе (в Париже, затем в Берлине и Варшаве) и наконец в России.

Первоначально Драйзер был приглашен вместе с полутора тысячами других знаменитостей международного масштаба на недельное празднование десятой годовщины Октябрьской революции. Но он попросил расширить рамки приглашения и профинансировать его более длительную поездку по стране – и сразу получил на это согласие Советского правительства. Драйзер сообщил российскому представителю, что хочет «увидеть настоящую, неофициальную Россию – скажем, районы бедствий в Поволжье» (см. стр. 59). Похоже, советский посланник не удивился его просьбе. Драйзер явно представлял большую ценность для Советов, которые успешно использовали тщеславие западных деятелей искусств и интеллектуалов. Писателю сообщили: «Советское правительство считает вас выдающимся литературным талантом Америки» (см. стр. 57), после чего быстро началась подготовка к поездке. В начале ноября, находясь в Москве, он нанял себе личного секретаря – Рут Эпперсон Кеннел, тридцатичетырехлетнюю американку, которая к тому времени более пяти лет прожила в России. Кеннел зарабатывала на жизнь переводами и редактированием так называемых юбилейных изданий американских писателей, в том числе Драйзера, для государственного издательства.

Вскоре после первой встречи в СССР Кеннел и Драйзер стали любовниками. Когда американский социалист и радикальный экономист Скотт Неринг предложил кандидатуру Кеннел в качестве секретаря писателя для более продолжительной поездки, Драйзер ухватился за эту возможность: «Поскольку мы уже так близки, – записал он в дневнике, – мне это представляется идеальным выбором». Местные чиновники возражали, поскольку Кеннел не была членом коммунистической партии, но когда Драйзер пригрозил, что вернется домой, между сторонами было заключено соглашение, по которому Кеннел оставалась секретарем Драйзера за его счет. Разумеется, правительство направило вместе с ними и официального сопровождающего, которого предоставило Всесоюзное общество культурной связи с заграницей (БОКС) – агентство, ответственное за отношения с иностранцами в области культуры. Кеннел, повсюду сопровождавшая Драйзера, делала короткие заметки о его беседах и впечатлениях от увиденного, иногда писала под диктовку, а каждый вечер упорядочивала свои записи и печатала их на --">