Журнал «Русская жизнь» - Земство (апрель 2008)

«Истлайном» 11 лет назад, давно уже нет - на его месте новый собственник построил новый комплекс. Новое Домодедово обошлось «Истлайну», по оценкам Минтранса, более чем в миллиард долларов, и - вряд ли с этим будет спорить кто-то из пассажиров - новый аэропорт у «Истлайна» получился лучший в России и один из лучших (19-е место по рейтингу Международного совета аэропортов) в Европе. Иными словами, Росимущество только говорит о том Домодедове, которое «Истлайн» купил в девяносто седьмом - на самом деле речь идет вот об этом аэропорте. Это над ним - полностью новым и полностью частным - нависла угроза национализации.

В девяностые, как уже было сказано, было много нечестных приватизационных сделок. В результате большей их части страна лишилась уникальных заводов, научных учреждений, аэропортов - да много чего. Но по поводу этого «много чего» у Росимущества никаких вопросов нет, зато есть вопросы по поводу, прямо скажем, единственного в России нормального аэропорта. И мне почему-то кажется, что это - не простое совпадение.

Кастрация

Модное в этом сезоне словосочетание - «химическая кастрация». Это не цитата из какой-то трэш-литературы, это вполне официальный термин, всерьез обсуждаемый Госдумой с подачи Общественной палаты. С помощью химической кастрации (специальных инъекций, уничтожающих половое влечение) предлагается наказывать педофилов, и общество, в целом, благосклонно воспринимает эту инициативу, - маньяки, нападающие на детей, в последнее время буквально озверели, только с начала апреля в СМИ появилось пятнадцать сообщений об изнасиловании несовершеннолетних, последний случай - златоустовский убийца, испотрошивший двух семиклассниц и ранивший первоклассницу. «С этим нужно что-то делать».

Делать действительно что-то нужно, но заслуживает ли кастрация, пускай всего лишь химическая, места среди официальных репрессивных мер, взятых на вооружение государством - это все-таки большой вопрос. И дело не только в пресловутом «пороге согласия», который так беспокоит некоторых публицистов (хотя и в нем тоже; в прошлом номере «Русской жизни» я писал о покончившей с собой подмосковной парочке, ей было пятнадцать, ему - двадцать, идеальный клиент для химической кастрации, правда же?). Уровень доверия граждан к милиции, прокуратурам, судам не сильно отличается от уровня доверия к маньякам и педофилам. Кто может поручиться, что каждый «педофильский» приговор будет справедлив? Несколько месяцев назад, едва начавшись, захлебнулась медиакампания в поддержку питерского боксера Кузнецова - он тоже вначале говорил, что убил педофила, и общество радостно ему аплодировало - до тех пор, пока не выяснилось, что и педофильство жертвы не доказано, и биография самого Кузнецова не располагает к тому, чтобы как-то особенно ему верить.

Да и в конце концов - в последнее время российское государство неоднократно демонстрировало свою изобретательность в репрессивном жанре. То оппозиционного активиста на время предвыборной кампании заберут в армию, то оппозиционную журналистку вышлют в Молдавию. А теперь представьте, если в арсенале государства будет еще такой способ наказания. «Тверской райсуд Москвы приговорил Гарри Каспарова к химической кастрации» - и пусть Каспаров потом доказывает, что он не педофил. Понятно, что я утрирую, но все же любая репрессивная мера в руках нашего государства - это граната в лапах обезьяны. К тому же не стоит забывать - у нас отменена смертная казнь, и не нужно восстанавливать ее даже по частям.

Морарь

Я уже писал несколько раз об истории Натальи Морарь - корреспондента журнала «Нью таймс» с молдавским гражданством. В декабре прошлого года Морарь не пустили в Россию, когда она возвращалась из заграничного пресс-тура. Две недели назад Морарь проиграла суд в Москве, ее деятельность (без уточнений) признана несовместимой со статусом журналиста, и теперь никто не знает, долго ли еще Морарь будет сидеть в своем кишиневском изгнании.

Что стало причиной изгнания - тоже до сих пор неизвестно. Соратники Морарь уверены, что все дело в ее смелых разоблачительных статьях, и эта версия за неимением внятных пояснений со стороны госструктур до сих пор была единственной.

До сих пор - потому что владелица и главный редактор «Нью таймс» Ирена Лесневская в своем интервью «Новой газете» фактически объявила, что Морарь писала эти смелые --">