Александр Густавович Брикнер - История Екатерины Второй в 3-х томах. Том 3

Шаховской; однако и в этот раз цель не
была достигнута. Нужно было взяться за дело иначе, устроить
его в гораздо больших размерах. Таким образом состоялась
Большая Комиссия 1767 года.
Около 1780 года Екатерина составила довольно пространную
записку об учреждениях, введенных в ее управление. Здесь го­
ворится о «Наказе» и о Комиссии Уложения следующее:
«В первые три года царствования моего, усматривая из про­
шений, мне подаваемых, из сенатских и разных коллегий дел,
из сенаторских рассуждений и прочих многих людей разговоров,
не единообразные об единой вещи установленные правила, что
законы, по временам сделанные в соответствии тогдашних умов
расположения, многим казались законами противоречащими, и
что все требовали и желали, дабы законодательство было при­
ведено в лучший порядок, — из сего вывела я себе в уме за­
ключение, что образ мыслей ’ вообще, да и самый гражданский
закон не может получить поправления инако, как установлени­
ем полезных для всех в империи живущих и для всех вообще
вещей правил, мною писанных и утвержденных. И для того на­
чала читать, потом писать «Наказ» Комиссии Уложения. Два го­
да я и читала, и писала, не говоря о том полтора года ни слова,
но, следуя единственно уму и сердцу своему, с ревностнейшим
желанием пользы, чести и счастия империи и чтоб довести до
высшей степени благополучия всякого рода живущих в ней, как
всех вообще, так и каждого особенно. Преуспев, по мнению мо­
ему, довольно в сей работе, я начала казать по частям статьи,

1 Соловьев. «История России», XXIV, 426.

14

А. Г. БРИННЕР

мною заготовленные, людям разным, всякому по его способно­
сти, и между прочим князю Орлову и графу Никите Панину.
Сей последний мне сказал: «се sont des axiomes a renverser des
murailles». Князь Орлов цены не ставил моей работе и требовал
часто, чтобы тому или другому оную показать. Но я более од­
ного листа или двух не показывала вдруг. Наконец, заготовила
манифест о созвании депутатов со всей империи, дабы лучше
сознать каждой округи состояние. Съехались оные в Москве, в
1767 году, где, быв в Коломенском дворце, назначила я разных
персон, вельми разномыслящих, дабы выслушать заготовленный
«Наказ» Комиссии Уложения. Тут при каждой статье родились
прения; я дала им волю чернить и вымарать все, что хотели.
Они больше половины из того, что написано было мною, пома­
рали, и остался наказ Уложения, яко оный напечатан. Я запре­
тила на оный инако взирать, как единственно он есть, то есть,
правила, на которых основать можно мнение, но не яко закон,
и для того по делам не выписывать яко закон, но мнение осно­
вать на оном дозволено. Комиссия Уложения, быв в собрании,
подала мне свет и сведения о всей империи, с кем дело имеем
и о ком пещись должно. Она все части закона собрала и разо­
брала по материям и более того бы сделала, ежели бы турецкая
война не началась. Тогда распущены были депутаты и военные
поехали в армию. «Наказ» Комиссии Уложения ввел в единство
правила и в рассуждения, не в пример более прежнего. Стали
многие о цветах судить' по цветам, а не яко слепые о цветах.
По крайней мере, стали знать волю законодавца и по оной по­
ступать»1.

В одном из писем к Вольтеру (в 1777 г.) императрица на­
зывает «Наказ» «фундаментом законодательного здания импе­
рии»2.

Уже в 1765 году в письмах Екатерины к г-же Жофрен упо­
минается о «Наказе». Так, например, она пишет: «Вот уже
два месяца, как я занимаюсь каждое утро в продолжение трех
часов обрабатыванием законов моей империи. Труд огромный».

!«Сб. Ист. общ.», XXVII, 175—176.
2Там же, 136.

ИСТОРИЯ ЕКАТЕРИНЫ II

15

При этом она замечает о Монтескье: «Его «Дух законов» дол­
жен быть молитвенником монархов со здравым смыслом». В
письме от 6 апреля 1766 года сказано: «Моя большая работа
подвигается, равно как и мое шитье; первая в продолжение
двух часов утром, второе во время чтения после обеда»1. В
письме Екатерины к Даламберу (в 1765 г.) говорится: «Я вам
хотела послать некоторую тетрадь, но требуется время, чтобы
сделать ее разумною; притом же она еще не окончена. Если
вы ее одобрите, то я тем останусь довольна. Вы из нее уви­
дите, как там я на пользу моей империи обобрала президента
Монтескье, не называя его. Надеюсь, что если бы он с того
света увидал меня работающею, то простил бы эту литератур­
ную кражу во благо двадцати миллионов --">