Ирена Грудзинская-Гросс - Милош и долгая тень войны

Ирена Грудзинская-Гросс Милош и долгая тень войны

Irena Grudzińska-Gross

Miłosz i długi cień wojny

Fundacja «Pogranicze» Sejny

2020

Издание осуществлено при поддержке Польского института в Санкт-Петербурге

Редактор Мадина Алексеева

Фото автора на авантитуле: © Joanna Gromek-Illg

© Irena Grudzińska-Gross, 2022

© А. Я. Ройтман, перевод, 2022

© Н. А. Теплов, оформление обложки, 2022

© Издательство Ивана Лимбаха, 2022

* * *

* * *

Благодарности

За критическое прочтение этой книги благодарю Иоанну Токарскую-Бакир и Яна Т. Гросса, ее рецензентов Алину Молисак и Марка Залесского, редактора Лукаша Галюсека и издателей Малгожату и Кшиштофа Чижевских.

Посвящаю ее моим детям Томеку и Магде с надеждой, что война, в тени которой они выросли, не пробудится вновь.

* * *

…с тех пор, как открылись мои глаза, я не видал ничего,

Кроме резни и пожаров, кроме лжи, униженья,

И смешного бесчестья гордыни.

Чеслав Милош^{1}

Народ, который не умеет существовать без страдания, вынужден сам себе его причинять.

Мария Янион

Введение

Если бы эта книга была картиной, то на первом плане мы увидели бы Чеслава Милоша на фоне грозного и мрачного пейзажа Второй мировой войны. Обрамление картины было бы, однако, вполне современным, может, даже злободневным, ведь война сейчас — в самом центре польской исторической политики. Взгляды и поступки Милоша подводят нас к темам, которые ежедневно обсуждаются в средствах массовой информации, появляются в городских граффити и на одежде спортивных болельщиков. История Второй мировой войны, представленная в учебниках девяностых годов минувшего столетия, сильно отличается от той истории, которую преподают в школе сегодня. Чуть ли не на наших глазах меняются ее герои и жертвы. Конфликт, относящийся к прошлому, становится все острей. Говоря словами Мирона Бялошевского, история нарастает^[1].

После первоначальных скитаний Милош провел четыре года войны в Варшаве, где был важным участником культурного и интеллектуального подполья. Критически настроенный по отношению к государственным эмиграционным и военным властям, он не присоединился к Варшавскому восстанию. В своих более поздних текстах поэт неоднократно возвращался к этому решению. Писал он и о других аспектах войны, прежде всего об уничтожении евреев. Был голосом, который умел передать жестокость войны, не подменяя ее утешительным клише. Его оценка военных событий и действий отличалась от той, которую сегодня представляет официальная историческая политика. Это расхождение — одна из причин возникновения данной книги.

В 1979 году Милош писал Ежи Гедройцу: «Я всю жизнь не могу прийти в себя, ведь порядочный человек обязан был отправиться в варшавское гетто и там погибнуть». Порядочный человек — а Милош был порядочным человеком — этого не сделал. Скорее всего, тогда это не пришло ему в голову, так как не имело смысла. Война не имела смысла, не имела ни границ, ни правил. Ибо «ненависть войны к человеку безгранична, ее безумие убийства бесконечно, оно не в силах вынести ничего человеческого»^[2]. К этому можно добавить, перефразируя Зигмунда Фрейда, что война с яростью бросалась на всё, что вставало у нее на пути, как будто после нее уже не должно было быть ни будущего, ни мира^[3]. Рыцарство, солидарность, верность, отвага убивали. Мудрость и рассудок вызывали отторжение и даже презрение, спасать жизни было делом постыдным. Подобная переоценка ценностей стала ключевой проблемой военной судьбы Милоша.

Нынешняя общественная жизнь проходит в тени Второй мировой --">