Е П Виттенбург - Судьба ученого и Академия наук в 1920-е гг.

Е.П. Виттенбург

Судьба ученого и Академия наук в 1920-е гг

© Е.П. Виттенбург, 2014

© Издательство «Нестор-История», 2014

* * * Предисловие

…Старое кладбище в Зеленогорске утопало под ворохом желтых листьев. Ими была засыпана и могила Павла Владимировича Виттенбурга. Я начал было их убирать, но потом подумал – зачем? Час-другой, и их будет еще больше… Так бывает и в жизни, когда кажется, что держишь время в руках, а оно течет своим путем. Говорят, жизнь прожита не зря, если остались память и гордость за прошлое. Огромный валун-надгробие пристально смотрел на меня, будто хотел поделиться своими соображениями на этот счет.

Увы, повстречаться с Павлом Владимировичем мне не довелось. Он родился во Владивостоке, считал этот город близким своей душе, занимался здесь геологическими исследованиями, отметив в книге желание «приложить свои скромные знания на пользу изучения родного мне края»^[1]. Он увековечил на карте немало имен своих коллег-первопроходцев. Скромность была одним из качеств характера знаменитого геолога. Зато теперь ни одна серьезная публикация о Владивостоке не обходится без ссылок на его труд о геологическом строении полуострова Муравьёва-Амурского и архипелага Императрицы Евгении. Не в честь ли этой императрицы такое же имя получила младшая дочь геолога, Евгения Павловна Виттенбург? Именно в ее сердце продолжает жить душа отца.

Много лет прошло с тех пор, как я в первый раз постучал в дверь скромной питерской квартиры на улице Блохина. Так началась наша дружба с Евгенией Павловной. Несмотря на разницу в возрасте мне всегда казалось, что мы ровесники. С ней легко и говорить, и молчать. Ее суждения о людях и событиях точны и оригинальны. Мы часто спорим, но больше соглашаемся. Хотя она частенько сетует на возраст, молодые глаза говорят о неиссякаемой жизненной энергии. Она не пробивала новых путей в неизведанных краях, как это делал отец, но стала настоящим первопроходцем в поисках материалов его биографии и описания противоречивой и трагической эпохи, на которую пришлась жизнь родителей и ее самой.

Меня всегда поражало умение Евгении Павловны органично вплетать в повествование факты из архивных документов и свое личное отношение к прошлым событиям. Ей удалось побывать и во Владивостоке, побродить по Косому переулку, где прошло детство отца. Город расположен на сопках, которые диктует направление улиц. Многие из них сбегают с вершин прямо к морю, символу открытого пространства, безудержной мечты о дальних далях. Вот и этот небольшой переулок молодого тогда Владивостока, где формировались интересы и мечты Павла Виттенбурга, стал для него первой ступенькой к крупным исследованиям и научным открытиям.

Каждый по-своему понимает, что значит быть интеллигентом, наполняя это слово тем, что ближе его душе. Для меня ярким примером подлинного интеллигента является Евгения Павловна. Несуетливая, терпеливая, работящая, она унаследовала от родителей крепкий характер и твердые нравственные устои и считает своим долгом передать память о них потомкам. Она притягивает к себе незаурядных людей. Это совершенно не означает, что надо быть ученым или профессором музыки, чтобы познакомиться с ней. Главное иметь такой же, как у нее, интерес к жизни, быть увлеченным человеком, готовым поделиться находками с другими. В прошлом не раз удавалось быть участником таких вечеров, когда после интереснейших разговоров все усаживались вокруг рояля и слушали игру Евгении Павловны. Ее пальцы бегали по клавишам, а мысли уносили куда-то далеко. Как жаль, что в последнее время дела и суета мешают таким встречам!

Представляю, как Евгения Павловна садится за старинный письменный стол в своей комнате, берет пачку родительских писем, перечитывает одно, другое… Мысленно заглядываю через ее плечо, пытаясь понять, о чем сейчас пойдет речь: об отце как педагоге, университетском профессоре, или о его исследованиях за Полярным кругом. А может, дочь описывает работу Павла Владимировича в Якутской комиссии? На первый взгляд

--">