Егор Александрович Парфенов - Мой Совет

толстушкой, я продираюсь сквозь заград-отряды отдыхающих, которые стреляют мне в спину шелухой от семечек. «А что я хотел? Час-пик!»

Дошел! Приземлился на песок. Стянул футболку, повесил ее на сук и лег, закрыв глаза. Тепло, идущее от жгучего песка, прогревало мне грудь и я, зажмурившись, смотрел проекции красно-оранжевых спектров. Солнце пробивало веки. Шумел прибой Двины, вторя какой-то женщине в полосатом, грязном купальнике. Ее муженек, отважно борясь с прибрежными ветрами, расстилал полотенце. Ну, разумеется, у него не выходило. Она орала. Он материл ее, «говорящую под руку», ветер, мешающий ему жить, город, в котором вынужден отдыхать и страну, в которой, видимо, не посчастливилось родиться…

Из-за безответственного использования речной воды в производственных циклах купание в ней запрещено. Вдоль кромки берега стоит череда покосившихся предупредительных знаков, а под ними — несколько пар оставленных шлепанцев. Ой, как бы не смыло! Многолюдно. Одно хорошо — не впаривают кукурузу. Другой менталитет, другие широты.

Забавно, но ведь все они, пришедшие в полдень на пляж, даже не подозревали, что «красота» может стоить им жизни. Из-за озоновых дыр у нас, на Севере, загорать смертельно опасно. Но самое страшное для меня тогдашнего, лежавшего на песке, было не умереть, а уйти из жизни, никак ее не изменив. Исчезнуть, как будто такого человека никогда и не было. Вот будут каменщики резать мне крест, а написать что? «Помним, скорбим»? Чушь. Я ничего в этой жизни не успел и ничего не создал. Ничего не оставил после. «НИ-ЧЕ-ГО», звучало в моих артериях. В один момент бой этот превратился в звон, словно под водой, в толще, в которую я плавно погружался…

2

Думаю, это был тепловой удар. Что за тупость — упасть от подобного практически за полярным кругом? Ладно бы в Италии, в которой, кстати, я должен был сейчас отдыхать. Да, ходить между деревьями оливы в Сицилии, лежать на пляжах Неаполитанского залива, исследовать Помпеи… Но нет, угораздило же какого-то китайского ублюдка сожрать мышку. А вы говорите, что личности в истории нет. Как же ее нет, если любой провинциальный кретин может расстроить планы семи миллиардам человек?!

А после месяца в Италии, о котором я грезил задолго до начала этой пандемии маразма, я должен был лететь в Лондон, на языковые курсы. Лежа в постели, пытаясь уснуть, я как только не визуализировал предстоящее самое яркое лето в своей жизни. Довизуализировался. Вся эзотерика про сигналы в космос, тонкие материи и самопрограммирование — просто лапша. Чтобы что-то получить, нужно это брать, а не представлять, в какую погоду, в какой день и час ты будешь протягивать руку.

Я могу показаться банальным, но все, что ни делается, все к лучшему. Даже если перед вами вдруг захлопывается целая дверища возможностей, скорее всего, от сквозняка приоткрываются другие, иногда не менее крупные. Нужно только уметь смотреть. В такие моменты важно не превращаться в барана, видящего только массив дуба перед носом. Сделайте шаг назад, оглянитесь. Вероятно, вы что-то найдете. Сегодня, например, я бы уже ни за что не выбрал Италию. Почему? Тогда не было бы ни этой книги, ни того, что за ней стоит. Даже год в Риме не стоит этого.

Чтобы было понятно состояние, в котором я начинал то, о чем буду позже рассказывать, поясню несколько вещей:

— Тем летом я оказался буквально у разбитого корыта.

— Я понимал, что способен на большее, чем писать этюдики по выходным и учиться на «4».

— Я ощущал потребность, присущую каждому амбициозному человеку: «наследить» и самореализоваться. Меня пугала мысль о том, что я «ничего стоящего за эту жизнь не сделал». Так это или нет — не важно. Важна лишь энергия слов, мотивирующая тебя к созиданию.

Думаю, нужно говорить их себе почаще…

3

Вообще, мотиватора лучше, чем животный страх смерти — не придумано. Ну вот так мы устроены: миссия каждого человека — это оставить потомство. В нашем 21-ом веке уже не нужно иметь «семеро по лавкам», чтобы понимать, что ты реализовал программу, заложенную природой. Зачастую можно не иметь ни одного ребенка и не чувствовать себя при этом «в долгу» перед человечеством. Интересно, что именно сокращением количества --">