Ефросинья Леонидовна Бондарева - "Иной судьбы я не желал..." (О Викторе Тимофеевиче Турове)

Ефросинья БОНДАРЕВА "ИНОЙ СУДЬБЫ Я НЕ ЖЕЛАЛ…"

"Чтобы выразить себя и время…"

…Так объяснял выбор главного дела жизни выдающийся деятель белорусской культуры кинорежиссер Виктор Тимофеевич Туров. А выбор этот определила, по его словам, сама судьба. Она с самого детства ввергла его в водоворот событий, впечатления от которых были столь сильны, что их нельзя было выразить иначе, как через искусство, и самое универсальное из них — кино.

Вите Турову не было еще и пяти лет (он родился 25 октября 1936 года), как началась Великая Отечественная война. Семья Туровых жила в Могилеве, отец Тимофей Антонович был партийным работником, мать Мария Исаевна — комсомольским. Когда немецкие войска приближались к Могилеву, отец занимался эвакуацией населения, а свою семью отправил в деревню к старшему брату Николаю. Уходя в партизаны, отец и семью собирался забрать с собой. Но не успел. Его арестовали и расстреляли.

Мария Исаевна с Витей и дочерью Светой вернулась в Могилев. А осенью сорок третьего года попала в облаву, и ее с детьми и другими могилевчанами вывезли в Германию. Вите было уже семь лет, и он хорошо запомнил тот семейный концлагерь в Рейнской области. Взрослые работали до изнеможения за баланду и пайку хлеба, дети тоже пытались добывать хоть какую-то пищу. В одну из таких вылазок Витя попался на глаза начальнику концлагеря и был избит до полусмерти. С того времени у него на всю жизнь остался шрам на лице и травмированная почка. И, конечно же, ненависть к фашистам.

Здесь семья Туровых находилась более двух лет — до освобождения союзниками. Затем жили в американской зоне, ожидая возможности возвратиться на родину. И, наконец, настал момент, который потом уже взрослый Виктор Туров, студент Института кинематографии, и его друг поэт и оценарист Геннадий Шпаликов назовут "Фиеста — 45", мечтая под таким названием создать фильм.

Праздник освобождения, возвращение в родной Могилев остались в памяти и сознании на всю жизнь. Как и та радость, с которой рано повзрослевший мальчишка учился в школе, посещал драмкружок, выходил на сцену Дворца железнодорожников. И учителя уже видели в нем будущего артиста, так увлеченно и с неподдельным чувством читал он стихи, исполнял в школьных спектаклях роли героев-романтиков, а однажды сыграл даже Арбенина в лермонтовском "Маскараде". Но в глубине сознания все более отчетливо созревало желание рассказать о пережитом и о том, какой хотелось бы видеть жизнь после страшной войны. Хотелось самому участвовать в процессе очищения и преображения человека. Так юноша-романтик устремился к искусству, которое все может, которое — "сама жизнь", как считал он тогда.

Окончив школу, Виктор поехал в Москву, поступать в Институт кинематографии. Поначалу собирался на актерский факультет, но не решился из-за шрама на лице, полученного в фашистском концлагере. Выбрал режиссерский, надеясь, что эта профессия позволит передать другим накопившиеся чувства.

В то лето — 1955-го года — набирал студентов в свою режиссерскую мастерскую А. П. Довженко. "Застенчивый белорус", как говорил потом сам Виктор, понравился признанному мастеру эмоциональной реакцией на задаваемые вопрооы. Привлекла его и вступительная работа абитуриента — "Детство кончается рано". В ней — не фантазии вчерашнего школьника, а рассказ о том, что видел своими глазами, как воспринял мальчик жизнь и события Великой Отечественной войны.

О встречах с Александром Петровичем Довженко, о беседах с ним, во время которых он говорил о долге и ответственности художника, его личности, о принципах творчества, умении "видеть в луже не грязь, а отражение неба", — Виктор Туров потом вспоминал как о великих уроках жизни и профессии. А сама личность создателя фильмов "Звенигора", "Арсенал", "Земля", "Щорс", "Мичурин", документальных кинобаллад — восхищала гармонией красоты. Из курса, который первый и последний раз набрал А. П. Довженко, вышла плеяда необычайно талантливых, оригинальных режиссеров. Однокурсниками Виктора Турова были Отар Иоселиани, Лариса Шепитько, Джемма Фирсова, Георгий Шенгелая, Александр Митта, Маргарита Касымова. У каждого из них — своя индивидуальность и место в кино, и все они считают себя учениками Довженко, хотя проучились у него всего полтора года (в ноябре 1956 года Александр Петрович Довженко умер, в начале съемок --">