Е А Галайская , В К Черкасов - Москва и Волга

Е. Галайская и В. Черкасов Москва и Волга

Свой первый труд

дарит Поволжью

Сын полей

В знак памяти своей.

Сборник произведений детей с Поволжья, курсантов-рабочих и красноармейцев гор. Москвы и др. под редакцией Е. А. Галайской и В. К. Черкасова.

ОТ ИЗДАТЕЛЕЙ

Несколько предварительных замечаний о содержании сборника «Москва и Волга».

Материал этого сборника и причины его выпуска требуют некоторых об'яснений. Возник он совершенно случайно, как результат психологических наблюдений над детьми из голодающих мест, когда мы заинтересовались вопросами, как преломляются в понимании детей переживания голода; какова их оценка и критика официальной помощи, отношение частных лиц и как отразились все эти отношения на поступках и психике детей. Относящиеся к этому факты были записаны или со слов детей или самими детьми в виде письма о себе. Потом этот материал был предложен для обсуждения курсантам «1 мая», рабочим и кр-цам, которые добавили свои наблюдения и взгляды по этому вопросу. Разбирая эти первые литературные опыты детей народа, еще не тронутых культурой, — мы были поражены верностью и глубиной их наблюдений, своеобразной красотой стиля и тонким пониманием прекрасного, и нам жаль стало бросить это наивное творчество, в котором скрыто больше красоты и возможностей, чем в произведениях настоящих писак. Представляя исторический и психологический интерес для преподавателей, этот сборник, думается нам, с неменьшим интересом прочтется и остальной публикой, а может быть вызовет желание попробовать и свои силы, — тогда наша цель будет вдвойне достигнута.

Школьные работники: Е. Галайская.

В. Черкасов.

Москва. Покровская 13.

Скорей, пока не поздно

Есть слезы, незримые в мире,

Есть горе без слез и речей,

То горе и глубже и шире

Всех в свете глубоких морей.

То — дети Поволжья бредут одиноко;

Их Волга не вместит в своих берегах;

Бросает их голод в страшное море порока.

Там плавает смерть на волнах —

Рокочет и плачет то море,

И бьется о берег угрюмый…

В нем честь и надежды России,

Здоровье и молодость тонет —

Молча, покорно, без шума…

Плывут и плывут без конца,

И все не мелеет то море

Горючих страданий полно!

И плещет в избытке там горе

На жизненный берег давно.

То море — Поволжья несчастные дети:

Бегут от своих же отцов,

Отрава порока их кормит на свете;

Похожи они на живых мертвецов.

Идите ж скорей! Ступайте

То море, чем можно, исчерпать до дна,

Боритеся с ним, побеждайте,

«Спасибо» вам скажет страна!

Курсант «1 мая».

Голод

На Поволжья люди гибнут тысячами. Все, даже самые черствые люди содрогаются от ужаса, и жалость проникает в их сердца. И действительно, что может быть ужаснее вида мученья голодной смерти сотен и тысяч людей, когда люди, чтобы заглушить это страданья, удовлетворить естественную потребность желудка, обманывают свой вкус и едят всякую гадость, вроде: глины, навоза, листьев и т. п., а за неимением этого обгрызают собственные пальцы, заглушая в себе не только человеческие, но и присущие животным чувства любви к собственным детям, режут, варят и едят их, или заглушая всякое нравственное чувство брезгливости — едят трупы близких — что может быть страшное этой картины? Но разве смерть одного человека от голода не так же страшна, не так же он страдает, как и те, гибнущие сотнями? А ведь и в былое сытое время такие случаи были и нередко были. Часто умирали от голода фактически, но не так резко и в теории выходило, что умирают от какой-нибудь болезни, происшедшей то ведь от голода. Неужели вы думаете, что это было менее ужасно и человек менее страдал? Нет! Может быть, видя вокруг себя сытых, он страдал еще больше и дольше. Но такая одиночная смерть менее била публику по нервам… это не замечалось и казалось, что все в порядке, а голод был и прежде «в доброе старое время», не как стихийное бедствие, а как результат социальных условий, и сейчас не время разбираться в причинах голода, а нужно просто помочь его пережить, чтоб он как можно менее отразится на здоровье и нравственности детей, а то у нас винят друг друга, а дела не делают…

--">