Анатолий Краснов-Левитин - Рук твоих жар (1941–1956): Воспоминания
Название: | Рук твоих жар (1941–1956): Воспоминания | |
Автор: | Анатолий Краснов-Левитин | |
Жанр: | Биографии и Мемуары | |
Изадано в серии: | Воспоминания #2 | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Рук твоих жар (1941–1956): Воспоминания"
Аннотация к этой книге отсутствует.
Читаем онлайн "Рук твоих жар (1941–1956): Воспоминания". Главная страница.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (132) »
А. Э. Краснов-Левитин Рук твоих жар
Кончаясь в больничной постели,Я чувствую рук Твоих жар.
Ты держишь меня, как изделье,
И прячешь, как перстень, в футляр.
Б. Пастернак.
Чувствую. Всю жизнь. Всегда и везде. Рука Божия — через лабиринты, подземелья, закоулки. И теперь, здесь. У меня на плече. И никого больше.
Говорят: никогда человек не бывает столь одиноким, как в толпе. И я — в толпе. В толпе чаще всего безразличной, иногда недоумевающей, часто враждебной. Рядом близкие, любимые — несколько человек. А в толпе голоса, чего-то от меня хотящие, требующие, осуждающие.
«Укор невежд, укор людей…»Недолго мне их слышать, недолго видеть.
Но чей-то голос велит:
уходя, написать все, что было.
Глава первая
Девять месяцев
Предыдущую книгу я окончил описанием жаркого ленинградского утра 22 июня 1941 года, когда заикающийся голос Молотова трагично ворвался воскресным днем в нашу питерскую гостиную на Тучковой набережной, на Васильевском острове.Балкон. Празднично одетые люди с перевернутыми лицами, снующие по набережной. В кожаном кресле бержере бледный, взволнованный отец. Церковь белого цвета на другом берегу Невы — Владимирский собор.
Ощущение катастрофы. В один миг все рушилось. Страшно и весело. Достоевский утверждает, что на пожар нельзя смотреть, не испытывая некоторого удовольствия. Это чувство я испытал в первые дни войны.
Сколько было всяких дел: ученики, аспирантура, экзамены. И вдруг в один момент все рушилось. Ничего не надо. Такое ощущение бывало в детстве, когда прогуливал в школе, убегал из дому, ночевал на лестницах.
«Толя, вы с ума сошли. Ну, чему это вы радуетесь, всегда вы были ненормальный», — говорила мне Дора Григорьевна, старый, верный, неизменный друг.
«Да я не радуюсь. Но ведь плакать делу не поможет», — отвечал я.
Впрочем, в городе в это время у всех было какое-то странное, суматошное состояние — одни уезжали, другие собирались уезжать, третьи чего-то ожидали. Пошли мы с Дорой в это время в Александринку, на «Суворова». Играл Скоробогатов. Заключительная сцена: к больному умирающему Суворову приходит Кутайсов — адъютант и любимец императора Павла.
Чеканным голосом, выполняя высочайшее повеление, — выговор Суворову. И заключительный вопрос: «Что передать Его Императорскому Величеству?» Слабый, задыхающийся голос: «Скажи Государю, что Суворов умер». Затем, после ухода Кутайсова, вскакивает, как на пружинах, подбегает к окну, кричит: «Эй, ты, скажи Государю: Суворов жив, Суворов жив, Суворов жив». Шквал аплодисментов. Аплодируют все: старики и молодежь, советские парни и ярые антисоветчики. Всех задел за сердце Суворов.
А на заборах плакат: «Бьемся мы здорово, колем отчаянно. Внуки Суворова, дети Чапаева». На улицах только что отмобилизованные солдатики со страшными, землистыми лицами. Обреченные. Никогда не забуду этих лиц — застывшее отчаяние и ужас. Рассказывали: у нас на Васильевском, на углу Среднего и Первой линии, один вырвался из строя, бросился под трамвай, спасли, а через два часа расстреляли.
Мой двоюродный брат Жорка, всего месяц тому назад пришедший из армии, собиравшийся жениться, был мобилизован 22 июня в день объявления войны, отправлен в неизвестность. Последнее письмо из-под Смоленска: «Я еще жив, чему сам удивляюсь». И точка. Больше никто, никогда его не видел и ничего о нем не слышал.
Другой двоюродный — техник завода «Вулкан», выпускавшего танки, — вместе с заводом в первые дни войны уехал в Ташкент. Впоследствии, в декабре 41-го, были мы у его матери, тети Нины. Это был самый ужасный месяц блокады. Все мы чувствовали себя обреченными. Заговорили о Сереже. Я сказал: «Единственный из нашей семьи, кто выживет». Было нас пятеро: две мои тетки Нина и Валя, отец с женой и я. Вдруг тетя Валя неожиданно резко: «Ничего нельзя знать». Я: «Ну это-то можно знать: в Ташкенте что может случиться?» На другой день, утром рано, приходит Валентина Викторовна. Я спал в гостиной, так как в моей комнате был полярный холод. Отец с мачехой еще не вставали. Тетя Валя вошла, привычным жестом светской дамы поправила шляпу перед зеркалом, села на диван, сказала: «Сережа-то умер». Я так и окаменел. «Как умер?» — «От тифа. Я получила телеграмму из --">- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (132) »
Книги схожие с «Рук твоих жар (1941–1956): Воспоминания» по жанру, серии, автору или названию:
Отто фон Бисмарк - Мысли и воспоминания. Том II Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1940 Серия: Мысли и воспоминания |
Коллектив авторов -- Биографии и мемуары - Командарм Якир. Воспоминания друзей и соратников. Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1963 |
Яков Ефграфьевич Мартышевский - По скорбному пути. Воспоминания. 1914–1918 Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2016 Серия: Живая история |
Андрей Серафимович Грачёв - Последний день СССР. Свидетельство очевидца. Воспоминания помощника президента Советского Союза Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2022 Серия: Свидетель эпохи |
Другие книги из серии «Воспоминания»:
Андрей Дмитриевич Чегодаев - Моя жизнь и люди, которых я знал Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2006 Серия: Воспоминания |
Сергей Тимофеевич Аксаков - Встреча с мартинистами Жанр: Классическая проза Серия: Воспоминания |
Анатолий Краснов-Левитин - Рук твоих жар (1941–1956): Воспоминания Жанр: Биографии и Мемуары Серия: Воспоминания |
Анатолий Краснов-Левитин - В поисках Нового Града. Воспоминания. Жанр: Биографии и Мемуары Серия: Воспоминания |