Лев Александрович Аннинский - Национальный прикус (Памяти Исаака Милькина)
Название: | Национальный прикус (Памяти Исаака Милькина) | |
Автор: | Лев Александрович Аннинский | |
Жанр: | Биографии и Мемуары | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Национальный прикус (Памяти Исаака Милькина)"
Аннотация к этой книге отсутствует.
Читаем онлайн "Национальный прикус (Памяти Исаака Милькина)". Главная страница.
Лев Аннинский НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПРИКУС Памяти Исаака Милькина
Между временем, когда еврейская тема была в запрете, и временем, когда она оказалась не просто разрешена, но и в некотором смысле вошла даже в моду, лежит мгновение (исторически — не более чем мгновение), когда она в литературу «прорвалась».Исаак Милькин — один из участников «прорыва». На обложке его книги в 1991 году издатели крупно набрали следующие цитаты: «Вот если бы евреи не считали себя умнее и несчастнее всех…» Или: «Меж двух народов, как между стульев…» Или: «А если „Б'гойтман“, так что, нельзя мне под гитару петь про корнета Оболенского?!» Сама обложка оформлена по анекдоту («„Пятый пункт“?» — «Да»), так что все вместе звучит весьма вызывающе. Можно себе представить, как отреагировала бы советская литературная критика на эти «штучки», если бы к моменту выхода такой книжки она была бы в состоянии реагировать: Исааку Милькину было бы сказано, что он оскорбляет евреев, выводя их за пределы народа, а также оскорбляет русских, противопоставляя им евреев, и вообще вбивает между народами клинья.
Но ничего такого не случилось: когда в издательстве «Советский писатель» вышел «Пятый пункт» (пятая книга Милькина, однако первая — с откровенно еврейской тематикой), советская литературная критика занималась уже не спасением идеологии, а собственным спасением: вчерашние идеологии передислоцировались в совместные предприятия самой неожиданной окраски. И соцреализм был в таком состоянии, что некоторые смельчаки из полудиссидентов увидели его в гробу.
В этой базарно-рыночной ситуации еврейские мотивы Милькина как-то затерялись; облавы не было; тема «не прозвучала». И то сказать: на фоне армяно-азербайджанской, грузино-абхазской и таджико-таджикской гражданских войн страх возможного еврейского погрома несколько поблек. Вопрос о квоте при поступлении евреев в престижные вузы оказался смыт потоком разрешенной алии, при этом из Израиля донеслись ответные стоны, которые не имели уже никакого отношения к антисемитизму в России.
Еврей, рванувшийся в «русское седло», по известной притче, «перелетел через коня».
Большого урона для прозы Милькина в том не было. И не могло быть. Потому что, сказать по трезвому размышлению, еврейская тема у него вовсе не единственная. И даже не разрешающая.
Он вообще пишет маргиналов, людей, привычно находящихся «не в своей тарелке». У него еврей бьется за свое достоинство среди русских, а русский отстаивает свое достоинство среди азербайджанцев; если же в роли «русского» выступает там еврей, то ситуация обретает успокоительную универсальность. И азербайджанец, оказывающийся в «соседнем селении», испытывает все те же муки чужака. Говорю «азербайджанец», по тому что фоном здесь, кажется, является Азербайджан либо сопредельное с ним тюркоязычные народности Дагестана, возможно, кумыки. Сам Милькин чаще говорит о татарах, что правильнее, если учесть традиции отечественного словоупотребления. А суть в том, что «татары» заставляют пройти обряд обрезания… татарина же. «Знаем, что ты — Карадамлы, но… за чужого на Земфирку не отдадим.»
Тут начинается мистификация: он — татарин, но татарин мнимый, «испорченный», то есть необрезанный, но они — такие же деланные татары, как и он, и Земфирке они, наверное, никакие не братья, а просто все они … «казачня».
Вот это уже точно в цель: герои Милькина — не «евреи», «татары», «русские» или «украинцы», его герои — «казачня»: люди края, склонные не стоять в стойлах, а гулять: рисковать, пробовать, обжигаться, и снова рисковать. «Национальность» для них — вовсе не родовая мета, а вольный выбор, главная же мета для них — да простит мне Исаак Милькин словцо, облюбованное Александром Невзоровым, — «наш» или «не наш»?
Человек, не привязанный к корням, цепко держится за место, которое он выбирает в данную секунду. Так цепко держится, что можно подумать: это не он выбрал место, а место выбрало его.
«Я — здеся!» — ощетинивается он, а поскольку типом поведения все-таки напоминает инопланетянина (приземлился — улетел), то уточнение следует по предложенной матрице.
— Не инопланетяне, а здеся планетяне!
И притом — жутко земные, нашенские. Где была дыра — там теперь кулак. Где терпел — там бьет.
Тут, конечно, сказывается еврейская ненависть к психологии галута. Если тебя два тысячелетия унижали, и ты сносил, то --">Книги схожие с «Национальный прикус (Памяти Исаака Милькина)» по жанру, серии, автору или названию:
Эдуард Яковлевич Володарский - Вольф Мессинг. Видевший сквозь время Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2007 |
Светлана Кайдаш - Свет успеха, или Исповедь счастливой женщины Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 2010 |
А Г Моров - Трагедия художника Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1971 |
Другие книги автора «Лев Аннинский»:
Лев Александрович Аннинский - Три еретика Жанр: Биографии и Мемуары Год издания: 1988 |
Лев Александрович Аннинский - Русские и нерусские Жанр: Публицистика Год издания: 2011 Серия: Национальный бестселлер |