Ян Леопольдович Ларри - В поисках прозрачного слова

Ян Ларри В поисках прозрачного слова

Работая аспирантом во ВНИИРХ (Всесоюзный научно-исследовательский институт рыбного хозяйства), я одновременно печатал статьи и фельетоны в ленинградских газетах и журналах, и потому, вероятно, мой «шеф», академик Лев Семенович Берг, нередко давал мне поручения как литератору: я редактировал отчеты моих товарищей, писал для стенгазеты, принимал участие в редактировании материалов для бюллетеня. И, кажется, считался среди ихтиологов чуть ли не классиком литературы.

Не мудрено, что именно мне предложил однажды Л. С. Берг… написать книгу для детей.

— Видите ли, — пояснил Лев Семенович, — к нам обратился Маршак с просьбой включить ученых в работу Детиздата. Детям нужны книжки о науке, о научных достижениях и проблемах. Мне кажется, вы бы, например, могли написать отличную книгу.

— О рыбах?

— Можно и о рыбах… Но можно бы познакомить ребят с наукой менее известной всем. С энтомологией. Наука эта ждет и своих колумбов и своих пионеров!

И вот книга написана. Я назвал ее «Необыкновенные приключения Карика и Вали». Первая редакция, куда я послал рукопись, ее отклонила.

— К Маршаку обратитесь, — посоветовал мне Л. С. Берг. — С ним поговорите… Гм, напишу-ка я ему несколько слов. Хотите?

Нет, этого я не хотел. Мне всегда казалось, что в рекомендациях и протекции нуждаются только такие книги, ценность которых сомнительна, а их публикация обременительна и для издательства и для читателей. Если книга не может сама рекомендовать себя, автору лучше воздержаться от выпуска ее на книжный рынок.

Не хотелось мне идти к Маршаку еще и потому, что я считал просто неудобным эксплуатировать свое шапочное знакомство с ним. И все же после долгих размышлений я решил обратиться к Маршаку, но, послав ему рукопись почтой, подписал свое письмо как… Анатолий Иванов. Упомянул, что человек я приезжий, пробуду в Ленинграде не более месяца, адреса не имею, но прошу, если повесть понравится, позвонить мне по телефону на квартиру товарища, у которого я временно остановился, указав при этом номер своего домашнего телефона.

Через семь или восемь дней Самуил Яковлевич позвонил мне и сказал:

— Товарищ Иванов? Рукопись я прочитал. Будем печатать. Идите в Детиздат, к директору. К Леониду Яковлевичу Криволапову. У него на столе лежит договор на вашу повесть. А когда подпишете договор, переговорите с заместителем редактора журнала «Костер» Тамарой Григорьевной Габбе. Мы решили напечатать вашу повесть сначала в «Костре».

Сейчас многим писателям кажется фантастической такая оперативность в работе. Но «при Маршаке» было именно так.

С. Я. Маршак работал в то время штатным консультантом в ленинградском отделении Детиздата. Зная, как работал Маршак и какое внимание он уделял и начинающим авторам, и всей детской литературе, я должен сказать: это был, вероятно, единственный и неповторимый консультант. То, что он делал тогда для становления и утверждения детской литературы, вряд ли сумели бы сделать без Маршака все консультанты, редакторы и руководящие работники Детиздата.

Сейчас, оглядываясь назад, мы можем оценить по-настоящему и великолепные усилия Маршака — организатора детской литературы, и его советский стиль работы, стиль работы человека, мыслящего в государственных масштабах. Собирая вокруг Детиздата бывалых и знающих людей, видевших за свою жизнь такое, чего иному, проживи он и тысячу лет, не увидеть, Маршак отнюдь не думал превращать каждого в писателя для детей, но и не отпускал из Детиздата ни одного человека, пока тот не оставлял после себя «свою шерстинку».

Каждого, кто попадал в его орбиту, Самуил Яковлевич рассматривал как человека, который может, а потому просто обязан поделиться с детьми-читателями своими знаниями, опытом, наблюдениями. И потому-то редкий человек, попавший в Детиздат, не оставлял после себя следов в виде книги или в виде статей, очерков, воспоминаний в журналах для детей.

С Маршаком-редактором я работал всего лишь две-три недели, но за это короткое время я понял литературу лучше, чем знал ее до встречи с этим великолепным мастером слова.

К Маршаку на квартиру привела меня Т. Г. Габбе.

— Повесть я читал, — сказал мне Самуил Яковлевич. — С интересом читал. Ее можно печатать, ничего не изменяя. Но если поработать хорошо над текстом, это уже будет не просто интересная книга, но отличная во всех отношениях.

Я, --">