Роберт Балтроп - Джек Лондон: Человек, писатель, бунтарь

«мужественное напря­
жение» — мужество правды, противостояние трагедии.
Это его творческое и человеческое кредо, его художест­
венное открытие. «Оно не должно пропасть для нас
впустую».
Давно уже не приходилось встречать в литературе о
Лондоне таких оценок, а точнее, такого уверенного
ощущения значительности и даже уникальности создан­
ного этим писателем. Безоговорочность признания Лон­
дона большим и неустаревшим мастером не может не
обнадеживать. Итак, Джек Лондон возвращается, зани­
мая свое — для нас бесспорное — место в американской
литературе XX века. Место среди ее крупнейших пред­
ставителей.
Р. Балтроп тоже не раз задумывается над парадок­
сальной посмертной судьбой Лондона — читаемого, но
не почитаемого на Западе писателя (противоположный
случай куда типичнее) — и ищет объяснений. Ему
представляется, что Лондон опередил вкусы и настрое­
ния своей эпохи и расплатился непониманием, враж­
дебностью и насмешками критики. С другой стороны, он
отмечает, что в наследии Лондона немало банального,
12

от этого оказались скомпрометированными и его шедев­
ры. Он пишет, наконец, и о предвзятости литературо­
ведов вроде О. Карджилла, да и многих других противни­
ков реализма, отвергавших Лондона, как и других аме­
риканских писателей-реалистов начала века.
Сегодня уже очевидно, что превратности репутации
Лондона у критиков объяснялись — быть может, даже
главным образом — непониманием его творческого свое­
образия, нежеланием и неумением вникнуть в эстети­
ческие законы его повествования. Все заметнее интере­
сы пишущих о Лондоне смещаются в область исследова­
ния специфики его прозы. Она предстает явлением, не
имеющим четко просматривающихся параллелей не
только в тогдашней американской литературе, но и в
Европе.
В самом деле, тесно связанный с общественной и ин­
теллектуальной жизнью той поры, Лондон вместе с тем
резко выделяется среди писателей его времени — и осо­
бенностями проблематики, и типом основного героя, и
всем строем художественного видения. Он не вписыва­
ется в литературный «контекст» — оттого и казалась
сомнительной необходимость останавливаться на его
творчестве, рисуя литературное движение в США нача­
ла века. Теперь таких сомнений не возникает. Но мир
Лондона все так же не разгадан, и от каждой новой
работы о писателе ждешь какого-то нового шага в
этом направлении.
Книга Р. Балтропа, к сожалению, довольно далека
от таких задач. Разумеется, к ней нельзя предъявлять
критерии, законные, когда речь идет о труде професси­
онального литературоведа. В данном случае перед нами
прежде всего свидетельство огромного интереса и не­
поддельной любви к Джеку Лондону. Нужна была нас­
тоящая увлеченность своей темой, чтобы с таким тща­
нием собрать, взвесить и обобщить важнейшие факты
литературной биографии Лондона, создав лаконичный, а
вместе с тем полный портрет писателя с учетом опыта
времени, которое многое прояснило в его духовных и
творческих исканиях.
Правда, иной раз Р. Балтроп уделяет чрезмерное
внимание мелочам быта и давно утратившим интерес
подробностям повседневной жизни Лондона в его до­
машнем окружении. Стремление ничего не упустить
порой оборачивается у Р. Балтропа измельчанием мас­
штабности рассказа, а тем самым и фигура главного ге13

роя начинает утрачивать свою незаурядность, представ
в слишком уж интимном освещении. И тогда, бывает, в
работе Р. Балтропа вдруг почувствуется дух мелочного
копания в частностях и выискивания далеко но досто­
верных свидетельств о будто бы присущих Лондону
самомнении, неуемной жажде богатства и т. п.
У Лондона было достаточно завистников и недобро­
желателей, еще при его жизни усиленно старавшихся
очернить, оклеветать человека, нередко им самим ока­
завшего большие услуги. В некоторых случаях Р. Балтроп восстановил справедливость. Это относится преж­
де всего к осуществленному им тщательному анализу
философских взглядов и общественной позиции писа­
теля.
Так, десятилетиями держалась легенда о страстном
ницшеанстве Лондона, со ссылкой на «аргументы» в
его книгах, начиная с первого романа «Дочь снегов»
(1902). Давно отвергнутая в советском литературоведе­
нии, эта легенда еще до недавней поры принималась на
родине писателя за истину даже --">