Николай Фадеевич Карташов - Испытание

Испытание

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ

Коля Бусыгин первый раз в своей жизни шел на завод не просто как сын литейщика, старого большевика Александра Бусыгина и не как «фабзаяц», а как равноправный рабочий человек. В кармане у него пропуск на завод имени Кирова, знаменитый Путиловский, и это, казалось бы, самое обычное, рядовое дело — получил пропуск на завод — настраивало пятнадцатилетнего паренька на особый лад, и он тихонько про себя напевал: «За далекой, за Нарвской заставой парень идет молодой».

День был весенний, теплый. И небо было чистым, пустынным, лишь кое-где по ярко-голубому пространству плыли пухлые, белые облака. Из сквера около клуба имени Газа, где росли березы, тянуло горьковатым запахом еще не лопнувших почек.

Медленно идя по асфальту, Коля внимательно присматривался ко всему, что встречалось по дороге, безотчетно пытаясь сопоставить с окружающим его миром то, что переживал и чувствовал в эти минуты.

Вот клуб имени Газа… Когда еще жив был отец и Коля шел с ним этой же дорогой на Путиловский, Бусыгин-старший называл Газа Ваней и рассказывал удивительную историю о том, как в восемнадцатом году Ленин поручил команде путиловского бронепоезда конвоировать груз из Петрограда до границы. А груз этот был — полтора миллиарда марок золотом, которые молодая Советская Республика должна была выплатить Германии по Брест-Литовскому договору. Комиссаром бронепоезда был путиловский рабочий Иван Газа, друг отца. Команда бронепоезда пережила в те дни столько приключений, что даже героям кинофильма «Красные дьяволята» и не приснилось: хватило бы на несколько таких фильмов.

— Доставили? — с тревогой спрашивал Коля у отца.

— Что?

— Золото.

— Доставили, — угрюмо ответил отец. — Доставили. — Он долго и надрывно кашлял, потом, успокоившись, сказал: — Хоть бы подавилась проклятая немчура тем золотом…

— А Газа?

— Что — Газа… Приехал Ваня, стал партийным вожаком на заводе. Комиссаром так и остался… С Кировым сейчас работает, под его началом.

Отец рассказывал десятилетнему сыну о тех, кто видел на заводе Ленина, кто штурмовал Зимний, воевал с Юденичем, кто сделал на Путиловском в двадцать четвертом году первый трактор «Фордзон-Путиловский», построил первые советские танки, кто знает Сергея Мироновича Кирова. Говорил о своих друзьях, героях гражданской воины, например о Ване Огородникове… Его именем теперь назвали длинный, широкий проспект, всегда очень людный и шумный. Участники штурма Зимнего наведывались к ним в дом и после смерти отца в тридцать четвертом, эти поседевшие в боях, на нелегкой работе в литейке большевики-путиловцы не забывали семью своего товарища. И мать, Мария Павловна, сестры Клавдия и Людмила, брат Виктор всегда радушно встречали приятелей отца, потчевали их чем могли и с интересом слушали рассказы бывалых людей.

…Вот и заводская проходная.

Николай подошел к старику-вахтеру дяде Феде, которого давным-давно знал. Обычно Бусыгин не останавливался, а, кинув на ходу: «Привет, дядя Федя», — выходил на заводской двор.

Сегодня все было иначе. Бусыгин подошел к вахтеру, не спеша вынул из кармана заводской пропуск в красных корочках и протянул его дяде Феде. Вахтер, будто впервые видит этого крепкого, не по годам рослого, вихрастого подростка, взял пропуск, внимательно посмотрел на фотографию, потом перевел взгляд на Колино лицо и… не сдержал улыбки.

— Вон как! Рабочий класс, стало быть. Явился, не запылился, — добродушно сказал старик, поглаживая седые, прокуренные усы. — Та-а-ак, путиловец молодой. Счастливого тебе пути, сынок. — Вахтер протянул Бусыгину пропуск.

В это время мимо вахтера, кивнув старику, прошел высокий, очень стройный, с широкими плечами мужчина. Дядя Федя, глядя вслед широкой спине рабочего в кожанке, шепнул:

— Демин… Василий Иванович… Знаменитый сборщик из «СБ-2». — И добавил совсем тихо, как бы по секрету: — Между прочим, известный боксер, сам видел его в деле. Может вложить ума по всем правилам. Высший класс. Иди за ним. Держись Демина — человеком сделает. Ну, ни пуха пи пера, малец!

— Спасибо, дядя Федя. — И Бусыгин поспешил за человеком в кожанке.

Начальник цеха сидел в своей скромной конторке и пил чай — это было его любимым занятием в --">