Гильдебрандт-Арбенина Ольга Николаевна - «Девочка, катящая серсо...»

О. Н. Гильдебрандт-Арбенина «Девочка, катящая серсо…»

От составителя

К счастью, Ольга Николаевна Гильдебрандт-Арбенина (1897/98–1980) не осталась в тени знаменитых современников, с которыми ее свела судьба, — Н. Гумилёва, Ю. Юркуна, М. Кузмина, О. Мандельштама, Н. Евреинова, В. Мейерхольда… Ею восхищались, вдохновлялись, в нее влюблялись, ей посвящали стихи и писали проникновенные письма. Но главное, тот образ, который она сама подарила нам в своем творчестве, продолжает восхищать и поныне.

Безусловно, наиболее яркая и самобытная сторона личности Ольги Гильдебрандт — ее живопись. Несмотря на отсутствие художественного образования (а может быть, и благодаря этому) Гильдебрандт во множестве акварелей и живописных «дощечек» сумела создать своеобразное воплощение детской (девической) грезы — удивительный, хрупкий мир, сочетающий в себе наивность детского рисунка и благородную грацию «ар деко». «Косноязычное красноречие» ее работ вызывало восхищение ценителей и признание профессионалов еще в 1920-е годы.

Что это: заумная Флорида?

Сон, приснившийся Анри Руссо?

Край, куда ведет нас вместо гида

Девочка, катящая серсо…

Гильдебрандт воспитывалась в театральной семье. Арбенин — сценическое имя ее отца — актера, театрального критика и переводчика. Ольга Николаевна взяла отцовский псевдоним при поступлении в 1916 году в Школу русской драмы — Императорское театральное училище и сохранила его в годы выступлений в труппе Александринского театра (1919–1923). Как актриса Арбенина, однако, не добилась известности, а возможно, и не стремилась к ней. Хотя интерес к театру сохранялся у нее всю жизнь, о чем свидетельствуют и ее воспоминания, опубликованные в этой книге.

Литературное наследие Ольги Гильдебрандт впервые собрано под одной обложкой, причем практически в полном объеме. Эти мемуарные тексты отражают разные стороны жизни автора — воспоминания о «театральных» предках, о семье и родных, о детстве и юности («Немного о себе», «Мама. Папа. Лина Ивановна», «Мейерхольд»), о художниках («Воспоминания о белизне», «Тринадцать») и наконец о литературно-артистической среде Петрограда второй половины 1910-х — начала 1920-х годов. В последнюю группу мемуаров входят монографические воспоминания («Гумилёв», «О Мандельштаме», «М. А. Кузмин», «О Юрочке», «Глебова-Судейкина», воспоминания о доме Каннегисеров «Саперный, 10» и заметка о похоронах Александра Блока). Каждый из этих текстов так или иначе дополняет остальные. Иногда Гильдебрандт обращается к одним и тем же событиям в разных воспоминаниях. Это связано с тем, что все мемуарные заметки Ольга Николаевна писала не систематически, а от случая к случаю. Как правило, они создавались в виде полемических заметок по поводу содержания чужих мемуарных свидетельств о серебряном веке, которые стали появляться в 1960–1970-е годы (например, «Нездешний вечер» М. Цветаевой, «На берегах Невы» И. Одоевцевой, «Калиостро» В. Петрова), или в ответ на просьбы критиков, литературоведов (так, воспоминания о группе художников «Тринадцать» были написаны по просьбе М. А. Немировской, воспоминания о Мандельштаме — для А. Г. Меца и Р. Д. Тименчика, ряд других текстов записан и подготовлен к печати М. В. Толмачевым).

Во второй части книги помещено письмо Ольги Гильдебрандт к мужу Юрию Юркуну «на тот свет». Оно было написано в 1946 году, когда адресата давно не было в живых, о чем автор письма не знала. Здесь же впервые публикуются выдержки из дневника Гильдебрандт, содержащие не только дополнительную информацию мемуарного характера, но и дающие обширный материал о последнем десятилетии жизни Ольги Николаевны.

Алексей Дмитренко

«Сколько лет тебе, скажи, Психея?»

До недавнего времени Ольга Николаевна Гильдебрандт-Арбенина была известна в первую очередь как муза и возлюбленная Гумилёва и Мандельштама, как адресат стихотворных посвящений поэтов серебряного века… Призвание музы в искусстве — одно из самых трудных и неблагодарных; реальные черты ее со временем размываются или вовсе замещаются «поэтическим образом», который часто не имеет с действительностью ничего общего. Может быть, поэтому так трудно представить, что эта «Сильфида», «Психея», «тихая очаровательница северной столицы», красавица, актриса, которую Гумилёв назвал «царь-ребенок», была при этом исключительно интересным --">