Вениамин Лазаревич Вахман - В четыре утра

Вахман Вениамин Лазаревич В четыре утра

Вахман Вениамин Лазаревич

В четыре утра...

Hoaxer: книга о событиях июня 1919 г., когда на кронштадских фортах Красная Горка и Серая Лошадь был поднят антибольшевистский мятеж, поддержанный англичанами.

"Если вы слышали о заговорах в военной среде, если читали о последнем заговоре в Красной Горке, который чуть не отдал Петроград, что же это было, как не проявление террора со стороны буржуазии всего мира, идущей на какие угодно зверства, преступления и насилия с целью восстановить эксплуататоров в России и затушить тот пожар социалистической революции, который грозит теперь даже их собственным странам?"

В. И. Ленин. Из речи на I Всероссийском съезде работников просвещения. Опубликована в "Правде" 6 августа 1919 года.

- Отдать кормовой!

Тяжелый трос грузно плюхнулся в воду.

- Малый вперед!

Машинный телеграф звонко и лихо вызвонил команду в машину. "Горислава" медленно разворачивалась. Винт взбаламутил и поднял со дна застоявшуюся грязь и тину. Нос корабля с длинным, нацеленным вперед, как указательный палец, бушпритом, прошелся вдоль линии стоящих у противоположной стенки миноносцев, как бы пересчитывая их, пронесся вдоль серого борта линкора и решительно повернул к воротам выхода из гавани.

- Средний вперед!

Опять веселый, бодрый звон внутри телеграфной тумбы. Дым из слегка наклоненной назад трубы летит легкий, еле приметный. Только видно, как воздух напряженно дрожит, и если с мостика посмотреть назад, то кажется, будто гавань тоже дрожит. Машинные духи в стальной корабельной преисподней стараются вовсю.

Наверху, на мостике, главенствует вахтенный начальник, бывший мичман Свиридов - рыжий, с бакенбардами старинного фасона, как у Пушкина. Откуда только у мичманка прыть берется?! Раньше, когда командиром был Катя, то есть бывший кавторанг Екатериненский, списавшийся по болезни, у штурмана на вахте постоянно дрожали коленки. Катя, когда снимались на выход, разводил такой аврал, что все ударялись в панику.

Считалось, что "Горислава" на малом ходу и в замкнутом пространстве гаванского ковша плохо слушается руля. Послушание приходит к ней только на больших ходах. Сегодня вроде все в порядке. Новый командир, военспец Ведерников, стоит подчеркнуто безразличный, будто совсем посторонний. Однако, когда сам командир наверху, на нем вся полнота ответственности. Потому рыжий Свиридов и чувствует себя так уверенно.

Кронштадтская брандвахта - древний, когда-то самый сильный во всем мире корабль - броненосец "Петр Первый". Старичок сторож сквозь очки поглядел на красавицу "Гориславу", тренькнул, как положено, в большой колокол и, шаркая, поплелся в каземат заносить в вахтенный журнал: "Сего числа, в столько-то часов, ушел на выполнение задания посыльный корабль такой-то..." Кудрявый, пенистый бурун из-под носа плеснул, обдал брызгами бетонный устой волнолома. И вот впереди уже залив. " - Право руля... Еще право! Одерживай!.. Так держать!

Голос Свиридова приобрел уверенные, начальственные нотки басового регистра.

Военком Федяшин жадно набрал в легкие чистый морской воздух, поглядел на синее небо в белых кудряшках облаков, на убегающую за корму Кронштадтскую гавань, с частоколом корабельных мачт и зачехленных холодных труб. Это стоит спасенный из ледяного плена и от позорной сдачи врагу родной Балтийский флот. В строю, на боевой вахте, малая часть кораблей, так называемый ДОТ действующий отряд: два линкора, десяток миноносцев, несколько подводных лодок со своей маткой - "Памятью Азова", славным кораблем Революции. Он поднимал красный флаг восстания еще в гневном девятьсот пятом году. Еще несколько разных вспомогательных и малых судов входят в действующий отряд. Остальные корабли стоят, словно мертвые. Нет для них моряков, нет топлива, нет снарядов для пушек - ничего еще нет у Советской власти. Никаких корабельных припасов.

Стали набирать ход. Казалось, весь корабль радостно трепещет не от работы машин, а от восторга и возбуждения. Идем на боевое задание! Идем охранять Кронштадт - матросскую твердыню! Всю ночь будем патрулировать, следить за коварным неприятелем!

Военком Федяшин невольно потрогал кобуру с тяжелым кольтом. Конечно, пистолет против морских орудий, против бронированных кораблей - не оружие. Но у себя, на своей палубе... Мало ли что может случиться, осторожность не лишняя. Таков приказ Советской власти - неусыпно глядеть в оба --">