Александр Алексеевич Карпов - В небе Украины

Александр Карпов В небе Украины

На снимке: Захар Хиталишвили (слева) и автор книги.

Как-то вечером, включив телевизор, я неожиданно увидел на экране лицо человека, которого давно искал и уже не надеялся встретить. Неужели это он, Захар Хиталишвили, плечом к плечу с которым я воевал в годы войны?

Фильм назывался «Захарова поле», значит, о нем. Время достаточно потрудилось, чтобы изменить облик друга, но с каждым новым кадром я все больше узнавал дорогие, такие близкие мне черты, голос, неповторимую интонацию, и волнение охватывало меня. После тех тревожных и трудных военных дней минули десятилетия, но прошлое вдруг ожило и встало рядом. Перед глазами появились незабываемые лица товарищей, грозное фронтовое небо…

I

Раннее утро. С низин медленно выползал туман, непроницаемой вуалью закрывая аэродром, стоянки самолетов и командный пункт, где мы более часа сидели, ожидая сигнала на вылет. Коптилка на столе светится тусклым желтым язычком. Полумрак вызывает тоску, располагает к раздумьям.

В ожидании вылета невольно прислушиваюсь к каждому слову, к каждой реплике, брошенной кем-то из товарищей то ли в шутку, то ли всерьез. О чем только ни возникал разговор в пропахшей махоркой землянке, где в таких случаях приходилось коротать время!

Рядом со мной Захар Хиталишвили — красивый грузин с большими выразительными глазами. Он нервно покусывает губы, видно по всему, вспомнил что-то свое, волнующее. Захар, или как мы называли его — Хитали, все время молчит, шутки не делают его разговорчивее. Нравится мне Хитали. Хоть и знаю я его совсем немного, а кажется, что знакомы давным-давно, успели сдружиться и привыкнуть друг к другу.

Хитали моложе меня на три года. Сухощавый, с огромной копной черных, как смоль, волос, он кажется совсем юным, и только печаль в больших карих глазах выдает пережитое. Сюда, под Сталинград, он прибыл в разгар боев, полностью еще не оправившись от ранений и ушибов. От товарищей я слыхал, что Захар был сбит в 41-м, находился на территории, занятой врагом. Сам же Хитали не очень-то говорлив. Он вообще говорит мало, только непрерывно курит, постоянно думая о чем-то своем.

Обстановка располагала к задушевным разговорам, и я, придвинувшись поближе, попросил:

— Захар, расскажи о себе, может, тебе станет легче.

Захар смущенно улыбнулся, обжег меня острым взглядом и молча продолжал курить. Затем обронил:

— А мне не трудно… Только вот когда вспомню… И вдруг то, о чем он так долго молчал, прорвалось, и неожиданно для себя он начал рассказывать.

Это случилось с ним осенью 1941 года.

…В тот день, так же, как и сегодня, долго ожидали разрешения на вылет. Хмурое небо сыпало мелким назойливым дождем. Серая мгла заволакивала стекла кабины самолета, а из-под плоскостей выглядывали озябшие, промокшие техники, ожидая команды «Запуск!».

Но вот, наконец, взлетели, взяли курс на запад. Предстоял налет на аэродром Полтава. Обстановка была сложной и суровой. Бои шли под Москвой, Ленинградом. Не легче было и на Юго-Западном фронте.

Скрылся за сеткой дождя полевой аэродром. Позади остался закрытый предутренней дымкой Харьков. Группу возглавлял опытный комэск^[1] капитан Феденин. Ведомый довернул свой самолет и стал пристраиваться к ведущему.

Казалось, сама природа восстала против идущих на бреющем штурмовиков. Ожесточенно хлестал дождь, косматые серые тучи все ниже и ниже прижимали самолеты к земле.

Выполнение боевой задачи было сопряжено с большими трудностями. Полет предстоял длительный, почти на полный радиус. Избежать встречи с «мессершмиттами» почти невозможно. А группа летела без прикрытия.

Штурмовики… Как много довелось вынести во время войны этим солдатам неба! А сколько требований предъявлялось пилотам! Нужно было хорошо знать местность, безукоризненно на ней ориентироваться, идя в неизвестность, в тыл врага без прикрытия истребителей, на предельно малой высоте, безошибочно выходить на цель. И мало кто представляет себе, какая нужна физическая подготовка, выносливость, чтобы с бреющего поразить цель с первого захода. Действия штурмовиков были молниеносны, их атаки мгновенны, только в этом случае они приносили желаемый успех.

В понимании «языка» --">