Александр Вазгенович Мюлькиянц - Будни пенсионера

Существуют только две темы, на которые можно говорить, дав волю своей фантазии и не боясь опровержений: можно смело рассказывать о том, что видел во сне, и передавать то, что слышал от попугая. Попугая у меня к сожалению нет… а вот сон мне приснился действительно фантастический.

Баку… конец сентября… Ветреное и прохладное утро на шиховском пляже…народа почти нет. Ничего не оставалось, как ходить по берегу и любоваться морским прибоем. Лишь к одиннадцати из-за облаков выползло ленивое солнце, внезапно осветившее, на фоне чистого, звенящего воздуха, призрачные силуэты, невзначай появившихся, обнаженных людей. Они дружно держались за руки. Многих из них я стал узнавать; кто-то подарил мне даже сдержанную улыбку, как бы подбадривая или что-то прощая. Они остались такими же, какими были во времена моей юности. Воздух ласкал их, солнце любовно золотило своим блеском загорелые тела, превращая их в тлеющие искры. Оживленно двигаясь, люди составляли часть единого целого — света, тепла, воздуха, земли и воды, тесно спаянных и слившихся друг с другом в одном мастерски слаженном организме. Затуманенное мистическое представление исчезло, также неожиданно, как и появилось, а солнце лишь улыбнулось ему вслед.

Охристый молитвенный коврик пляжа, повеселев, заиграл. Тем не менее, купаться я не решался: а надо! Неизвестно, когда еще приеду погостить?

Сняв одежду, долго собирался с духом, кряхтел, охал, смачивал непрогревшейся еще водой отдельные части тела и, наконец, решился окунуться. Минут пять шел… затем, опустив лицо в воду, поплыл, как показалось мне, быстрым кролем. Вода, подхватив меня, просачивалась в волосы, забираясь во все складочки тела. Я нежился в ней, барахтаясь, как мальчишка, кружился на месте.

Минут через десять, запыхавшийся от этой возни, пошел к берегу. И вдруг бесшумно подкравшаяся волна сбивает меня с ног…

Я был разбужен мощным ударом в спину, прервавшим одно из тех сновидений, что грезятся обычно в утренние часы и по своей запутанности представляют одну из неразрешимых задач для врачей-психоаналитиков. Лежу с закрытыми глазами, но чувствую, что не на песке, а чем-то более жестком… ломит спина… встать не могу… с трудом открываю глаза. Видимо все-таки я проснулся, но лежу почему-то на мокром полу рядом с кроватью, на которой стоит мой ризен и жалобно воет. На одно мгновение у меня, точно у человека, задремавшего у воды и проснувшись бок о бок с голодным крокодилом, помутилось сознание. Спросонья, первое, что пришло на ум — это Каспий, видимо, вышел из берегов. Какой может быть Каспий, если я лежу в Москве на полу своей же квартиры. По-видимому нас все-таки затопили соседи; но почему же тогда стены и потолок абсолютно сухи? Возвращение, пусть даже во сне, в далекие восьмидесятые годы, было для меня столь трепетным, что смазывало впечатление от реально увиденного потопа. Окончательно привел меня в чувство тревожный сигнал домофона.

— Кто там?

— Это маляры, откройте!

— Какие еще маляры? У нас ремонт давно закончен.

— Это маляры из ЖЭка, подъезд будем красить.

— Опять в зеленый?

— Нет, в бежевый.

— Открываю!

Вспомнил, что вчера выездной мастер полдня провозился со стиральной машиной, и в результате за 800 рублей поменял нам какой-то клапан. Зайду-ка я в ванную.

Тут раздается телефонный звонок:

—Господин Майкл Кильянс? Вас беспокоят из почтового отделения 123298. На Ваше имя поступил денежный перевод из Сиэтла; просьба зайти для получения.

— А сколько?

— Мы работаем с 10 до 18, кроме субботы и воскресенья, перерыв с 14 до 15.

— Какая сумма перевода?

— Приходите на почту — узнаете.

— Простите, а как вы назвали фамилию?

— Майкл Кильянс.

— Вы ошиблись, здесь такие не проживают.

Не успел положить трубку, звонок. Никак не доберусь до ванной, разрывают буквально на части, а ведь месяцами иногда никто не звонит.

— Я слушаю вас.

— Алло, здравствуйте! Товарищ Мюлькиянц? Беспокоят из Райсобеса; вы не забыли, что сегодня необходимо получить социальную карту москвича?

— Именно сегодня?

— Да, обязательно! Вам назначен этот день ровно месяц назад при фотографировании.

— Кстати, а как я

--">