Йефто Дедьер - BASE 66

Йефто Дедьер BASE 66 Повесть о страхе, кайфе и свободном падении

Моя замечательная Клаудия! Огромное спасибо за то, что снова и снова спасала мою жизнь. Я не всегда хорошо за тобой ухаживал, но ты никогда меня не подводила, что бы ни случилось.

Эта книга посвящена тебе.

«СОВЕРШЕННО НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК — РЕДКОСТЬ В НАШЕЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ.»

Карин Хорни (1885–1952), психоаналитик

«ЖЕЛАТЕЛЬНО УМЕРЕТЬ ПРЕЖДЕ, ЧЕМ ЗАСЛУЖИШЬ СМЕРТЬ».

Анаксандид, 250 г. до н. э., правитель Спарты

Пролог

Выпуск новостей Ассошиэйтед Пресс от 7 июля 1999 года привлёк мое внимание фразой: «Норвежский сорвиголова погиб в прыжке». Прочтя короткую статью, я узнал, что молодой норвежский бейсер разбился, прыгнув с 3300-футового утеса Кьерог около Ставангера. У него было больше 200 прыжков со зданий, скал, мостов и антенн. Несмотря на обширный опыт, он взял на себя огромный риск, прыгнув в густом тумане, и ударился о скалу, когда его купол уже раскрылся.

Мои мысли вернулись на 15 лет назад, к прыжку с 2000-футовой скалы Тролльвегген в Норвегии. Я видел, как мой друг Бернар с воодушевлением прыгнул с голой серой скалы, полетел вдоль отвесного склона и исчез из вида.

Как удар, меня поразило непередаваемое ощущение, что я потерял друга. И я решил довести прыжок до конца в честь Бернара. Подойдя к месту отделения, я проверил парашют, поправил очки и заполнил легкие холодным свежим воздухом. Спустя несколько мгновений я был в свободном падении почти на 2000 футов над землёй.

Великий старик из Сконе

Спустя несколько месяцев после того, как моему отцу исполнилось 69 лет, он объявил матери, младшему брату Мики и мне, что собирается заняться прыжками с парашютом. Конечно, сначала мы думали, что он пошутил. Когда поняли, что он это серьезно, все мы притихли. Он сказал, что записался на очередные курсы для новичков, проводимые парашютным клубом городка Сконе. В Швеции для занятия парашютным спортом необходимо медицинское заключение от доктора, одобренного шведской парашютной ассоциацией. Папа был, правда, в хорошей физической форме, но я сомневался, что доктор его допустит.

Мама только вздохнула, услышав о замыслах ее мужа. Это была не первая из ряда вон выходящая идея, пришедшая ему в голову за 20 лет совместной жизни. Я помню, как она спросила: «Стефан, ну зачем тебе в твоем-то возрасте прыгать с парашютом? Ты же все кости переломаешь, если неудачно приземлишься!»

Я хорошо изучил характер отца и знал, что чем больше народу сомневается в его способности что-то сделать, тем более он становится решительным и упрямым. Во Вторую мировую войну он служил в 101-ой воздушно-десантной дивизии армии США и сделал восемь прыжков в Голландии и Бельгии. Он был также телохранителем генерала Максвелла Тэйлора, командующего дивизией, и находился с ним рядом 24 часа в сутки. Один из его прыжков был у Арнема в Голландии, недалеко от города Бастонь, где часть 101-ой дивизии была окружена немцами. Генерал Тэйлор в то время вернулся в Штаты на лечение от шрапнельной раны. Когда немцы предложили дивизии сдаться, действующий командующий, генерал Маколифф, ответил: «Идиоты!»

Парашюты десантников были из белого шелка. Они прыгнули с 1 300 футов с 65 фунтами снаряжения, свисавшего снизу на 15-футовых веревках. Солдат учили, что, если основной парашют не раскроется, надо вытянуть специальную ручку, чтобы раскрыть запасной. Папа рассказывал, что многие из его друзей погибли, не успев прыгнуть, когда немецкие зенитные орудия сбили несколько дивизионных DC-3. Некоторые солдаты, благополучно приземлившись, стали жертвами немецких снайперов. Я уверен, что, кроме сильного духа товарищества среди служивших в 101-ой дивизии, у папы было немного приятных воспоминаний о его восьми военных прыжках.

За месяц до того, как должно было начаться обучение прыжкам, отец начал укреплять себя физически. Он не мог похвастаться особой гибкостью и решил её улучшить. По утрам он бегал трусцой по округе, переходя затем к приседаниям, отжиманиям и упражнениям на растяжку. Через день он пробегал в быстром темпе три — четыре мили. Когда приблизилось время медицинского обследования, он очень волновался. Все зависело от отношения доктора к этому необычному, упрямому 69-летнему человеку.

Однажды, вернувшись из школы, я увидел, что к зеркалу в --">