Елена Владимировна Крыжановская - Бал цветов

гости, приехавшие впервые.

«Я, например», — подумала Шиповничек.

— Но с постоянными посетителями и с придворными я, конечно, знаком и со многими дружу.

— Здорово. А можно мне будет тоже с кем-нибудь познакомиться? Из твоих хороших друзей, — робко попросила Шиповничек.

— Обязательно! Пусть они все только проснутся и спустятся в зал на утренний приём. Уж я тебя со всеми познакомлю.

Розанчик засмеялся от собственных радужных мыслей:

— Моя кузина — настоящая красавица, ты затмишь всех придворных дам!

— Ты правда так думаешь? — Шиповничек покраснела.

— Ну, ясно, правда! Пошли, погуляем по дворцу и по саду.

Розанчик взял сестру за руку и, увлекая её за собой, подошёл к огромной двери. Она была неплотно закрыта.

— А что там?

— Сейчас увидишь, — таинственно сообщил Розанчик и потянул закрученную в виде лепестка «рококо» позолоченную ручку. Дверь бесшумно открылась.

— Прошу вас, мадемуазель!

Переступив порог, Шиповничек увидела длинный зал, не такой большой, как первый, в котором их встречала семья Роз, но тоже внушительный. Он был залит светом — огромные, почти от пола, стрельчатые окна были совсем без штор, тонкие резные планки многоэтажного переплёта придавали окнам благородно-старинный вид. Светлый узорный паркет цвета солнечных зайчиков; стены, обитые кремовым лионским шёлком со светло-коричневыми розочками и нежного фисташкового цвета веточками. Ни столиков, ни скамеек в боковых проёмах между колоннами по сторонам зала не было.

Шиповничек рассудила, что здесь полагается находиться стоя, и вообще, вся обстановка выглядела торжественно. Она перевела взгляд на дальний конец зала и увидела…

— Боже мой, это настоящий трон! — воскликнула она.

— Естественно, раз это Тронный зал, — невозмутимо ответил Розанчик. — Там даже не один трон, пошли, посмотрим.

Проходя мимо окон и колонн, Шиповничек слегка склоняла голову то в одну, то в другую сторону и мысленно милостиво улыбалась, отвечая на низкие поклоны воображаемых дам и кавалеров, собравшихся, чтобы приветствовать её.

Они с Розанчиком подошли к возвышению в конце зала. Туда вели три ступеньки, покрытые ковровой дорожкой, и весь пол был скрыт под тёмно‑зелёным, с разводами разных оттенков, ковром. По центру, вплотную к стене, стоял огромный старинного вида трон. Вырезанный из очень тёмного дерева, с высокой спинкой, украшенной острыми, готическими зубцами с резьбой. Массивные подлокотники — также резные; все завитки покрыты потемневшей от времени позолотой. Вместо ножек у трона были толстые резные стенки с трёх сторон, только лицевая — открыта. Казалось, будто трон вырезан из цельного куска дерева.

На полированной спинке сидения, по центру, великолепной инкрустацией из более светлых оттенков дерева и перламутра был выполнен герб рода Алой и Белой Розы: длинный меч остриём вниз, с роскошной рукоятью, оплетённый стеблями двух роз. Их цветки симметрично смотрели в разные стороны под перекладиной рукоятки меча. Слева — Алая Роза, светившаяся всеми оттенками, вызывавшими в памяти цвет утренней зари — инкрустация красного дерева (ещё обработанного, наверное, специальным раствором, для большей яркости окраски); справа — Белая Роза, сверкавшая перламутром. Две половинки венка из листьев и бутонов огибали всю картину, не смыкаясь над мечом. Сверху, над эфесом, сияла дугой золотая корона.

Инкрустация была выполнена столь искусно, что спинка оставалась совершенно гладкой, а картина как бы вросла в неё. По обе стороны от большого стояли два трона поменьше, тоже с высокими спинками и по форме похожие на него, но их сидениями служили подушки, обитые бархатом, коричневым, как дерево. Эти два трона были выдвинуты ближе к краю возвышения, их отделка блестела новой позолотой, и крупный жемчуг мягко сиял в завитках верхней резьбы. В верхней части спинки, по центру, инкрустирована лишь одна большая цветущая роза и над ней тонкий золотой серп короны. На троне слева от большого — алая роза, на правом — белая.

Шиповничек с изумлением разглядывала этих трёх гигантов. Она не решалась подняться на возвышение и дотронуться хотя бы до самого крайнего завитка резьбы на ручке царственного предмета. Она думала о том, сколько поколений королей сидело на этих тронах, ей казалось, она слышит шелест их пурпурных мантий. Из глубины веков её возвратил голос Розанчика:

--">