Дезире де Монсо (Неизвестный автор) - Марианна — королева океанов. Марианна — африканская богиня

послышалось фальшивое пение. Конечно же, это был Гракх:

— До Сен-Мало без приключений…

Марианна улыбнулась. Она понимала, почему Гракх так любит эту песню, — он чувствовал свое глубокое превосходство над месье Дюпоном, жившим спокойной и скучной жизнью.

И все же она была несказанно рада тому, что наконец возвращалась домой после долгих скитаний, от которых очень устала, а наемные убийцы Иви Сен-Альбэн едва не доконали ее.

— Коррадо, а ты хотел бы быть месье Дюпоном? — спросила она у мужа.

— Сейчас — да, — ответил он. — Мне даже немного не верится, что мы благополучно доберемся до дома.

— Ну уж нет! — сказала Марианна. — Должно же быть у нас хоть одно благополучное путешествие!

Коррадо нежно поцеловал ее, и Марианна задремала, положив голову на плечо мужа.

— Мадемуазель Марианна! — Гракх подбежал к их карете.

Молодая женщина выглянула из окна.

— Рядом гостиница «Тихая долина», помните? Мы можем не останавливаться там, но старину Никколо не грех и проведать, как вы думаете?

Марианна радостно кивнула.

— Хозяин этой гостиницы помог мне, — сказала она Коррадо. — Ты ведь останавливался здесь по дороге в Венецию, помнишь?

— Это было так давно… — вздохнул князь. — Хозяина я не помню.

Зато Никколо Эльфиоре, постаревший и растолстевший, узнал их сразу.

— Вы наконец-то нашли друг друга! — обрадовался он, увидев вошедших князя и княгиню Сант-Анна.

— Вы не забыли нас, Никколо? — улыбнулась Марианна. — Прошло столько времени…

— Я предполагал, что ваше путешествие будет очень долгим, — сказал хозяин. — А забыть такую прекрасную женщину я никогда бы не смог.

— Я хочу поблагодарить вас, Никколо, — и Марианна поцеловала Эльфиоре в щеку. — Если бы не вы, наше путешествие было бы еще дольше.

— С удовольствием послушал бы рассказ о ваших приключениях, — вздохнул Эльфиоре, — но вам надо торопиться домой, к родным.

— Я думаю, что мы увидимся, — произнесла Марианна, — если мы с Коррадо соберемся навестить прекрасную Венецию.

Они попрощались с хозяином и снова пустились в путь. Марианна чувствовала себя немного утомленной, и в другое время обязательно осталась бы на ночь в «Тихой долине», но она уже не могла ждать и постоянно просила кучера погонять лошадей, чтобы быстрее добраться до виллы.

Рано утром лошади остановились перед черными с золотом воротами виллы Сант-Анна. Марианна с помощью князя выбралась из кареты.

— Я хочу пройти по парку пешком, — попросила она.

Коррадо и Марианна медленно шли по усыпанной светлым песком аллее к своему дому. За ними молча следовали Гракх, Лаура и Аркадиус де Жоливаль.

Яркое солнце играло в струях фонтанов, пели птицы, и ни один цветок джунглей не мог соперничать ароматом с дивным садом Сант-Анна.

— Марианна, мы вернулись домой, — произнес Коррадо, нежно сжимая руку жены.

На крыльце дома вдруг возникла женщина, одетая в черное. Марианна испуганно посмотрела на нее, но женщина бросилась вниз по ступеням и, словно птица, полетела по аллее, крича:

— Аркадиус! Аркадиус, ты вернулся!

Жоливаль рванулся вперед, едва не сбив с ног Гракха, но Аделаида была уже тут. Они крепко обнялись, и Аркадиус не смог удержать счастливых слез.

Марианна с жалостью смотрела на Аделаиду, волосы которой стали совсем белыми.

— Я знала, что ты вернешься! — повторяла та, не отрывая счастливых глаз от лица мужа.

Коррадо оглядывался по сторонам в надежде увидеть Себастьяно, но мальчика нигде не было.

— А где малыш? — спросил он, осторожно прикасаясь к плечу Аделаиды.

Она повернула голову к нему и слабо улыбнулась:

— Он уже не малыш, вас слишком долго не было дома. Он, наверное, опять оседлал Ильдерима.

— Ильдерим слушается моего сына? — Коррадо искренне удивился.

— Да, — ответила Аделаида и снова прильнула к бесконечно счастливому Аркадиусу.

Услышала Марианна и печальную новость — год назад умерла донна Лавиния, отчаявшись дождаться возвращения Коррадо Сант-Анна.

Князя и Марианну очень опечалила смерть милой старой экономки.

— Я с трудом представляю, что ее больше нет с нами, — сказал Коррадо. — Я помню ее с самого детства, и мне всегда казалось, что донна Лавиния так же вечна, как небо и как солнце.

— Себастьяно очень сильно переживал ее смерть, — сказала Аделаида. — В то, что погибли вы, он не верил. Почти каждый день он повторял мне: «Вот увидите, мама и --">