Сандра Мартон - Идеальная жена

сказал он. – Я очень сожалею, но…

– Так ведут себя только козлы! – проговорила она голосом, от которого веяло холодом Арктики.

Кто-то в толпе прыснул. Райан почувствовал, как непривычный румянец заливает его щеки.

– Ну-у, я…

Она приблизилась еще на один шаг. Слабый аромат духов (“Опиум”? “Л’эр дю там”?), дразня, достиг его обоняния.

– Или ты конченый дурак.

По толпе пробежал смешок. На этот раз смеялись громче и уже в нескольких местах. Райану пришлось приложить немалые усилия, чтобы удержать на лице подобие вежливой улыбки.

– Послушайте, мисс, – сказал он. – Я очень огорчен, если…

– Да нисколько ты не огорчен! – Ее темные, почти черные глаза пылали негодованием. – Зачем тебе огорчаться? Ваше величество может походя обидеть любого, кому приходится трудом зарабатывать себе на жизнь, разве не так?

– Леди! – сказал он, сдерживаясь. – Не кажется ли вам, что вы перегибаете? Я стараюсь как-то уладить, принести извинения, но…

В ответ она только холодно засмеялась, показывая красивые белые зубы.

– Козлу извиняться – что медведю выучить менуэт!

Смешок одобрения прокатился по толпе позади Райана. Лицо его посуровело, он придвинулся к ней ближе. Для женщины она была высокой, но он со своим ростом в метр девяносто был выше; со скрытым удовлетворением он отметил, что подавил ее своими размерами: блондинка проворно отступила на шаг.

– Вы правы, – проговорил Райан вкрадчивым голосом. – Я действительно нисколько не огорчен. Мне даже нравится, это шоу.

Раздался шорох аплодисментов, и кто-то негромко свистнул. Райан, повернувшись лицом к толпе, изобразил рекламную улыбку.

Ну и нервы у мужика! В упор глядя на этого самовлюбленного нахала с зелеными, как морская вода, глазами, с черными как смоль волосами и с глупой, самодовольной ухмылкой на лице, Девон почувствовала, что щеки ее горят огнем. Все, не отрывая глаз, смотрели сейчас на нее.

Если бы она пропустила его слова мимо ушей!

Если бы послушала девушку-манекенщицу, которая пыталась остановить ее!

Если бы не пошла на поводу у мистера Девиля! Но ведь он буквально вытащил ее из-за прилавка парфюмерного отдела – всего несколько минут назад!

Менеджер с трудом переводил дыхание, его маленькие глазки чуть ли не слезились – такой у него был несчастный вид. Нетерпеливо подталкивая ее в спину по пути к бельэтажу, он бубнил, что еженедельный показ мод должен начаться через пять минут. Одна из моделей, как назло, заболела. Девон высокая, стройная – она заменит заболевшую.

Девон на ходу пыталась втолковать ему, что об этом не может быть и речи, что ее взяли в отдел парфюмерии, а не манекенщицей, но он не слушал. Кругом было пруд пруди народу. Полная неразбериха. Она ему все еще что-то с жаром доказывала, когда он втолкнул ее в раздевалку, наспех составленную из перегородок.

– Вот вам еще одна, вместо заболевшей! – выкрикнул он, и тут же кто-то по имени Клайд, с шепелявым, сиплым голосом и бесцеремонностью бультерьера, сграбастал ее, велел снять темно-синий костюм и белую шелковую блузку и надеть платье, которое сам же на нее и напялил одним движением. Потом она набросила на плечи бархатную накидку. Цвет накидки был такой, что Девон теперь выглядела не менее скромной и ненавязчивой, чем пожарная помпа, но она все-таки вцепилась в эту накидку, когда Клайд выпихнул ее за дверь, потому что эта тряпица по крайней мере прикрывала хоть плечи, тогда как само платье не закрывало почти ничего.

Следующее, что мелькнуло перед глазами Девон, – верхняя площадка лестницы, куда ее вывели; снизу на нее пялилась толпа.

– Все будет нормально, детка, не волнуйся, – сказала ей та девушка-манекенщица, которая пыталась остановить ее пару минут назад.

И ее столь неожиданный дебют почти удался, если бы не этот… этот… неандерталец! Тупица с предательски добродушным взглядом, от которого некоторые глупышки наверняка выпадали в осадок! Если бы он не задумал сорвать бесплатные аплодисменты за ее счет. А она – как дура! – допустила, чтобы его язвительные колкости задели ее за живое, и бросилась на него как тигрица…

– Ну?

Девон заморгала. Он смотрел на нее сверху вниз с отвратительной, самодовольной улыбкой.

– Что – ну?

– Я прощен? – проговорил он, сально улыбаясь.

– Эй, девушка! – донесся мужской голос. – Да отпусти этому парню грехи, и дело с концом!

– Да-да! – донесся другой голос. – Скажи ему, что ты не в обиде!

Зеленоглазый --">