(Feel_alive) - Красота в глазах смотрящего (СИ)

========== Единственная часть ==========

Прикосновение жестоко вырвало её из сна.

Грянул удар в груди такой, будто не только сердце, а все органы сжались, содрогнулись и расширились, сбивая дыхание и посылая импульсы по всему телу. Прервав череду неопределённых видений, нечто навалилось справа, лишая возможности пошевелить рукой. Страх моментально сковал мышцы, и спину обожгло холодом.

Гермиона распахнула глаза, но взгляд упёрся в темноту с бордовым отливом.

Она растерялась. Непозволительная заминка.

Некто быстро и легко стиснул её второе запястье, прижав руку к бедру. Хотелось вступить в борьбу, но она была невозможна — хватка оказалась слишком крепкой.

Втянув воздух через нос, Гермиона предприняла последнюю попытку: распахнула рот, готовая закричать, и…

— Теряешь бдительность. — Горячее дыхание обожгло ухо. — Грюм был бы недоволен.

И тут же тело Гермионы ощутимо расслабилось, когда она узнала голос. Прикосновения вмиг стали знакомыми, а тяжесть чужого тела — приятной. Облегчение сменило панику.

«Драко», — подумала она и сказала:

— Малфой.

В её голове и между ними могло происходить что угодно, но привычка называть его строго по фамилии оставалась последним способом сохранять расстояние и удерживать границы. Это было маленькое правило, которого Гермиона придерживалась беспрекословно.

Они никогда не говорили об этом, но он, казалось, знал и посмеивался над ней.

— Гермиона, — протянул он и коротко поцеловал её в челюсть, мазанув носом вдоль кромки волос.

Для него это оказалось удивительно просто.

Так многое было разрушено и сломлено в жизни Драко, через столько пришлось переступить, что её имя на его губах стало мелочью, которую он легко позволил себе.

Оно будто стало финальным штрихом его полного перерождения.

Шествуя в одном направлении по разным берегам, они были пугающе похожи и до смешного отличались.

Под влиянием обстоятельств мир Драко полностью поменялся, как и его отдельные черты, принципы, мысли. Но он всё равно сопротивлялся и в глубине остался собой.

Гермиона же хотела преображения, осознавая недостатки и изъяны своей личности, но всё произошедшее вогнало её в рамки, не допускающие изменений.

Он сгорел и возродился как феникс. Новый, но такой же.

Она медленно тлела, как будто всё чиркала магловской зажигалкой, но пламени никогда не было достаточно.

Магия против обыденности.

Гермиона глубоко вздохнула, и знакомый запах затопил её. Как же она не узнала его сразу?

Драко ещё раз прижался ртом к её щеке, скользнул вдоль скулы, кончиком языка коснулся уголка губ. И отстранился.

Повернувшись следом, Гермиона проводила его движение и почувствовала, как смешиваются их дыхания — он не отодвинулся далеко, всё ещё туловищем прижимая её руку к кровати. Она поёрзала. Отголоски сна, страха, облегчения и предвкушения смешались в крови и ударили в голову.

Освободив её запястье, Драко скользнул ладонью вверх по руке до плеча, и Гермиона потянулась к маске для сна, которая прикрывала её глаза.

— Оставь. — Он торопливо перехватил её кисть. — Я хочу так.

Уважать чужие желания для Гермионы было проще, чем заявлять о своих. Она нахмурилась — он не мог видеть этого под маской — и поддалась.

Убедившись, что она согласилась, Драко выпустил её руку, и Гермиона уронила её на подушку рядом с головой. Пальцы коснулись спутанных волос.

Она не всегда была ведомой в сексе, иногда ей нравилось брать своё и захватывать контроль, используя руки, губы, язык… И Драко встречал её порывы с небывалым энтузиазмом, посмеиваясь лишь над повелительным тоном. Он влияет на рефлексы, говорил Драко и шутил, что иногда у него встаёт, когда она отчитывает первокурсников.

Она могла бы и сейчас с первого движения проявить инициативу, но в этот раз он разбудил её посреди ночи после действительно тяжёлого дня, поэтому Гермиона предоставила ему свободу действий, а себе — время втянуться.

Его ладонь вернулась на её плечо, скользнула по вороту пижамы к шее; большой палец погладил горло в районе

--">