(Битва Историй) - Растворяй и сгущай (СИ)

========== Часть 1 ==========

__________

— Но, мама… — Мэй бессильно шлепает ладонью по подушке, наблюдая за взлетом подсвеченной в лучах пыли, умоляюще смотрит на закалывающую перед зеркалом огненно-рыжие волосы мать.

— Все вопросы к отцу, — отмахивается та и улыбается. Закатное персиковое солнце ласкает ее лицо сквозь жалюзи, — он его нанял.

Мэй рассматривает шелковый фиолетовый костюм, в который она облачена. На плечах распеваются наперегонки птицы, прячась среди густой тропической зелени. Со спины хищно скалятся тигры, пуская рыком волну на нежной ткани.

— Его? Какой смысл в одном-единственном охраннике? — Мэй вскидывает брови, принимаясь ковырять дырку на джинсах.

— Папа сказал, что он стоит десяти, — Морико небрежно забрасывает гребень в верхний ящик комода и закрывает его, находя взгляд дочери в отражении, — милая, это всего лишь пара дней. Уверена, ты не успеешь его возненавидеть.

Мэй закатывает глаза и откидывается на кровать, устремляя взгляд в высокий потолок:

— Как хоть зовут его?

— Кадзу.

Кадзу

Кад-зу

Мэй пробует имя на вкус, произносит его одними губами в ночной тишине спальни, наблюдая за расползающимися по стенам тенями.

Кадзу

Глухое в начале и резкое, звонкое в конце, как рокот заведенного автомобиля, срывающегося с места.

____________________

Первое, что Мэй видит — холодный, острый взгляд. Кадзу быстро осматривает ее, цепляясь глазами то в одном месте, то в другом. Мэй охота поёжиться, как от сквозняка, но она терпит, позволяет так бесстыдно глядеть на себя, словно на товар. Наконец, он кивает ей, здороваясь, и она отвечает тем же. Кадзу поправляет на плече большую спортивную сумку и тянет руку к ее чемодану, но Мэй, нахмурившись, сама дергает за ручку. Он одобрительно усмехается и указывает на табло:

— Пойдем, самостоятельная, у нас регистрация началась, — Кадзу пропускает Мэй вперед и следует за ней. Неотрывно, идет по ее шагам. Мэй слышит это — шорох плаща, его негромкое дыхание, чувствует его запах. Сандал, пачули, перец и… ладан.

Она на секунду представляет его, такого, определенно, дикого, в христианском храме коленопреклоненным. Черные волосы, разлившиеся по темным одеждам, шершавые, мозолистые ладони, вынырнувшие из широких рукавов, сложены в молящем жесте и два темных зрачка покорно опущены, скрыты занавесом век.

Мурашки рассыпаются по коже, словно бусины. Мэй прислушивается, возвращая себя в реальность. Ее выбрасывает в холл аэропорта. Возможность слышать появляется так резко, будто с головы сдернули наушники. Голос диктора, дрожащим эхом смешивается с шумом, окликами, стуком тысячи пластиковых колесиков о плитку. Перед лицом снуют люди, на бегу проверяя билеты, обеспокоено хлопая себя по карманам в поиске паспортов, путаясь в полах курток, сталкиваясь и ругаясь. Мэй в откуда-то взявшейся панике оглядывается, ища глазами Кадзу. Вот он.

— Все хорошо? — он слегка прищуривается и Мэй торопливо кивает. Она сжимает вспотевшей вмиг ладонью ручку чемодана, заталкивая чувство тревоги поглубже.

____________________

Парень через проход улыбается ей. Синяя прядка, затерянная среди черных кудрей. Яркие веселые глаза, пальцы, замеревшие над клавиатурой ноутбука. Красивый. Мэй тушуется и переводит взгляд за стекло иллюминатора. Небо чистое, нарушенное только редкими облаками, летящими под крылом самолета, словно сахарная вата, сорвавшаяся с палочки. Такое небо бывает только в летний полдень, и Мэй проводит по нему пальцем сквозь окошко.

Это небо… оно как будто сошло со страниц детства.

Старая папина машина разгоняет пыль, подъезжая к озеру, кустарники колются и царапают кожу. Но пробраться к воде ребятне ничто не в силах помешать. Компания продирается сквозь них, сбрасывая на ходу шлепки, и с разбегу плюхается в воду, оставив на песке следы торопливых ног. И вот там, качаясь на глади в ярких нарукавниках, Мэй видела такое небо. Смотрела на него, расчерченное следами самолетов, а в груди было так спокойно, как никогда ни до, ни после. Белые полоски растворяются в синеве, купальник начинает холодить тело, забрасывая его мурашками, подгоняя выбираться на берег. Где уже ждет мама, совсем

--">