(rectaacri) - Поджигатель сердец (СИ)

========== Первая спичка ==========

Анорексия — это как падение с огромной высоты куда-то на гротескный, серый и мокрый от слез и крови асфальт; ты вроде и понимаешь, что медленно гаснешь, но ничего поделать с этим не можешь.

Психолог навещает Маринетт раз в несколько дней, а врач — каждое утро, проверяя на наличие новых порезов и изменения в состоянии.

Анорексия приходит постепенно, и толчком к этой болезни может послужить совершенно незначительный пустяк. Это как поджечь одну страницу из книги — вскоре сгорит она вся.

Для Маринетт это не было пустяком.

Для нее вообще ничего не было пустяком, начиная с плохой оценки и оканчивая еженощными визитами самого разыскиваемого в городе преступника в ее комнату на чердаке пекарни.

Ша Нуар приходит где-то в половине восьмого, помогает ей с уроками и остается на всю ночь.

Маринетт закрывает глаза и представляет нарезку из овощей в умеренном количестве, что съест завтра на завтрак и сжимает в ладонях простынь. Кровь сочится из недавно сделанных порезов — Ша Нуар сегодня не пришел.

Этой ночью в городе случится еще один поджог какого-нибудь старого здания на окраине города, где никто не живет. Сегодня, возможно, Нуар больше не вернется ни к себе домой, ни к Маринетт, никуда более, кроме как в одиночную камеру в тюрьме.

Огоньки в глазах Дюпэн-Чэн вновь гаснут; лезвие в очередной раз скользит по белоснежной коже.

*

Печенья россыпью осенних листьев раскиданы на ковре, и где-то среди них слишком маленькая и незаметная, дрожащая Маринетт Дюпэн-Чэн утирает слезы длинной домашней футболкой.

— Я страшная и толстая, — безумный шепот теряется где-то на уровне восприятия окружающего мира, так и не доходя до ушей. — Я жутко ужасная. Мне нужно меньше есть.

Мне нужно меньше есть.

Нужно меньше есть…

Меньше есть…

Это ее ежедневная мантра на завтрак — стакан апельсинового сока, обед — огуречная нарезка и зеленый чай, ужин — молоко и два новых пореза на внутренней стороне бедра.

Мама уже давно перестала просить и умолять, теперь у Маринетт просто есть психолог три раза в неделю и личный врач ежедневно.

Ее пытаются насильно накормить досыта, она выпивает активированный уголь и проводит несколько часов в ванной комнате.

Выпирающие тазовые кости совершенно не пугают Маринетт, а кажутся пределом совершенства.

Мама давно перестала просить, у нее теперь глаза красные и непрошенные рыдания по ночам.

А у Маринетт осиная талия и смерть, спрятавшаяся в гаснущих глазах.

*

— Зачем ты сжигаешь дома? — тихо интересуется Маринетт, поджимая колени к груди и укрывая ноги одеялом.

— А зачем ты продолжаешь худеть? — в ответ задает вопрос Кот, оглядывая выступающие скулы сквозь практически прозрачную кожу.

— Просто так надо, — Дюпэн-Чэн хмурится и проводит тонкими, холодными и длинными пальцами по новым порезам, будто бы случайно раскрывая их и чувствуя, как теплая кровь стекает по недозволенно-тонким и худым ногам.

— Мне тоже.

У Маринетт впервые спустя долгое время улыбка на лице и ладони Нуара, запутавшиеся в ее чернильно-черных волосах.

Для него она непозволительно хрупкая, будто бы фарфоровая кукла, которую легко можно переломить на части и подчинить своей воле.

Маринетт не хочется ломать. Нет, ее хочется прижать к себе и защищать от всех невзгод.

Правда, у нее смерть через полтора месяца, а у него за спиной сорок три спаленных дома на окраинах Парижа.

Сущие пустяки, не правда ли?..

*

— Мам, можешь сделать мне яичницу с беконом, где много-много масла, и горячий шоколад?

У Маринетт слезы и безумная улыбка, у ее матери шок на лице и уроненный поднос с песочными печеньями, приготовленными к Рождеству.

— Мам, я, н-наверное, чуть-чуть счастлива.

Сабина гладит дочь по голове, напевает тихую мелодию и подает прошенную яичницу, которую потом желудок Маринетт выплевывает в унитаз, не в силах переварить.

У Маринетт ровно шесть новых порезов и пустой желудок, но безумно-счастливая улыбка на губах.

--">