Сергей Семенович Монастырский - Июнь. Июль. Жара

– Молодец! – похвалил Андрей. – Ну, поехали. – И сам застегнул ей блузку.

– А ты зачем к нам? – спросила женщина.

– Не знаю, – честно ответил Андрей.– Я здесь когда-то был. Мне понравилось. Хочу провести здесь отпуск. Ты знаешь, дом недели на две снять здесь можно?

– Можно, – ответила она. Как звать-то?

– Андрей. А тебя?

– Меня Валя. А семья где? Позже приедет?

– Нет у меня семьи.

Ой, ну прямо кавалер мой едет! – вскинула Вала руками и засмеялась.

– И не надейся! – Весело ответил Андрей.

– А что так?

– Вдруг, дети, сифилис!

Деревню эту Андрей помнил все-таки смутно. Скорее это был образ сельской идиллии. Теперь, зрелым взглядом деревня оказалась, как деревня. Одна длинная улица, где по обоим сторонам пыльной дороги стояли довольно невзрачные дома с уходящими куда-то вглубь сзади домов сараями и огородами. Зато не было привычных для современного взгляда железных глухих заборов. Их заменяли палисадники с георгинами, золотыми шарами и качающими головами подсолнухами. А с той стороны дороги бежали вниз тропинки к заросшей кустами речке, а на том берегу зеленела светлая березовая роща.

Валя остановила машину у своего дома.

– Пойдем, что ли!

– Андрей замялся. Валь! Я, правда, хочу в одиночестве, использовать отпуск! Чтобы ходить в лес, на рыбалку, спать сколько хочу. Ну и к тебе иногда заходить, если пригласишь!

– А я тебя к себе не зову! Нужен ты мне! Видишь, вот это мой дом! Только по приглашению! А рядом, – видишь слева – это дом моих родителей.

Андрей вытаращил глаза. Валя засмеялась.

– Что испугался?! Они давно умерли. Дом остался. Никто здесь дома не покупает – больно место дикое. Да и не газа, ни водопровода. Так и стоит. Я там немного приберу, и вечером заезжай!

– Сколько? – спросил Андрей.

– Ты, что дурак, что ли! Здесь домами не торгуют. Ну, может, отработаешь как-то! – она весело подмигнула.

– А как же дети, сифилис?!

– Все вы мужики козлы! Только одним местом работаете! А как насчет дров поколоть?!

Андрей оставил вещи в машине и пошел осмотреться.

Красиво плетеные палисадники, гоготали и переходили дорогу гуси, лавочки стояли возле некоторых домов. Но жарко было: никто не сидел на лавочках, да и на улице людей не было.

Где-то там шла жизнь – в прохладе комнат, в палисадниках, да и вообще неизвестно, куда люди подевались.

Он спустился к реке. По обрыву к ней вели протоптанные от дома дорожки, заросшие репейником, огромными лопухами, крапивой. По детским визгам и голосам, Андрей угадал выход к местному пляжу. Конечно, никакого песка здесь не было, просто берег был без густых кустарников, с вытоптанной поляной.

Детей было немного. Четыре головы он насчитал в воде, да и двое подростков в мокрых трусах прятались в тени кустов. Видно родители, живущие в городе, сдали на лето своих ребят, деревенским бабушкам. Посидев с этими двумя подростками под кустами, Андрей выяснил, что рыба здесь есть, только вот там, левее, где виднелась большая заводь. Спросил и про грибы.

– В такую пору грибы не водятся, – обстоятельно доложил один из пацанов.– Но если пойдут дожди, то в роще их собирают ведрами!

…В двух комнатах родительского дома, подметенные и вымытые Валентиной полы, пахли избой.

Валя открыла окна, чтобы проветрить и, обведя рукой стены, сказала:

– Принимай хозяйство. На кухне чайник, кастрюли, сковороды. Если что надо из продуктов – заходи. По четвергам приезжает автолавка, – хлеб, макароны, консервы. Постель я постелила новую. Скучно будет – заходи!

И ушла. Меньше всего Андрею хотелось заводить с нею какой-то роман. Он устал от взаимоотношений, вообще от общения, да и с сексом в городе у него не было проблем, время от времени он заводил подружек, но все эти истории кончались тяжело и нудно. Почему-то никто из подружек не хотел просто секса. Им нужны были отношения. От отношений он устал. Хотелось бездумного отдыха, отсутствия звонков, чтобы Интернет здесь брал, прогулок…. И больше ничего!

Да Валя и не приставала. Сказала же – «не дам!». И, Слава Богу! Ну, а на часок. конечно, зайдет. Так, поговорить.

С этим он и уснул.

Думал, проспит до обеда. Но когда открыл глаза, первый рассветный луч прорывался сквозь не завешанное занавесками окно и багровый диск нового дня только выглядывал из-за реки.

День снова будет жарким, оранжевое солнце входило в незакрытые окна и только крики петухов нарушали утреннюю тишину.