(znaika) - Зимние бабочки (СИ)
Название: | Зимние бабочки (СИ) | |
Автор: | (znaika) | |
Жанр: | Короткие любовные романы | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | неизвестно | |
Год издания: | - | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Зимние бабочки (СИ)"
— Это уже черт знает что, — говорит она тихо-тихо. Перед глазами так и маячит картинка, как мать моет ей рот с мылом за упоминание нечисти, заставляет читать «Славься, дева Мария, благословен плод чрева твоего» до исступления, до тех пор, пока, кроме слов молитвы, ни одной разумной мысли не удастся задержаться в голове. Это не лю… Ага, как же. «Не». «Тик-так», — осуждающе щелкает секундная стрелка настенных часов.
Читаем онлайн "Зимние бабочки (СИ)". [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »
Падди растягивает губы в откровенно жалкой улыбке, поднимается вслед за ним и гонит из головы навязчивую мысль, что это, возможно, одна из последних вечерних посиделок. Для Падди превыше всего факты, и то, что она видит, не может ни обрадовать, ни обнадежить.
Питер помогает ей надеть плащ. Знакомая фигура — Терри? — в коричневой кожаной куртке поспешно покидает помещение. И огонек догорающей веры гаснет в сердце под звук дверного колокольчика.
***
Падди никогда не любила тишину. Тишина пугает. Потому плеер — ее защита от внешнего мира — всегда с ней, куда бы она ни шла, что бы ни делала. Шум проходящих мимо людей, проезжающих по дороге машин, шелест деревьев в парковой зоне — все это часть живого, дышащего, спешащего, создающего и поглощающего мира. И иногда Падди кажется, что в аду, в том самом, в который всенепременно попадут — по словам мамы — такие, как она, и прочие прожигатели дарованной милости, будет тихо.
(Холодно, тихо и темно.)
Она вздрагивает и вцепляется в рукав пальто Питера.
На ее памяти лишь однажды тишина стлалась ковром, словно туман обнимала кадки с цветами и тусклые лампы. Непонятные запахи витали вокруг, но тот, который удалось идентифицировать, мышиный, сильнее всего бил в нос.
Было холодно, тихо и темно.
Питер, тот еще любитель иронии, говорил, что раньше окна его палаты выходили на кладбище. На что они выходили там — Падди так и не узнала, жалюзи кто-то опустил до самого подоконника. Стул был неудобным, как и присутствие Терри, с которым пару минут-часов-дней назад — за последнее время Падди устала вести подсчет, — она вновь поругалась. Терри, который не хотел приходить, но боялся оставить ее одну. Терри… Который по непонятной причине стал ей противен.
«Что же ты молчала? Я бы вас благословил».
«Да от тебя я не дождусь ничего, кроме упреков».
«Я тебе не врач, я не мог знать наверняка».
«Раз я тебе не нужен, то зачем ты продолжаешь возвращаться?»
Если на первые три реплики Падди могла подобрать довольно убедительные и едкие ответы, то с четвертым пунктом была проблема. Она сама не знала, почему не ушла.
Хотя уходить-то ей не было куда. Сестрица не удержала язык за зубами насчет ее отношений с Терри, и чтением бессмысленных молитв якобы вину перед мамой искупить не представляется возможным.
Вокруг все рушилось, как карточный домик от порыва ветра; ее крохотный замок рассыпался. Презрение семьи оказалось сильнее любви. Падди впервые, будто слова матери наконец возымели эффект, смиренно принимала выпавшие на ее долю испытания, позабыла о жизненно важной гордости и вспомнила о кротости.
«Кротость» — скорее, как правильно заметил Питер, трусость, — семейная черта Миэнов. Как и бессмысленная отвага, жертвенность и наследственный идиотизм. О последнем Падди себе ежедневно напоминала, когда садилась за стол, который Девлин по просьбе Пита отдал ей.
«Как жаль, что я не увижу твоего восхождения», — говорил Питер с улыбкой еще до финала истории с погибшим ребенком, и снова заставлял Падди поверить, что цель реальна, что достичь всего удастся и хоть кто-то в этом чертовом мире за нее по-настоящему рад.
Она сбросила с плеча ладонь Терри, глубоко вдохнула и зашла в комнату после врача.
— Как жаль, что я однажды проснусь посреди ночи и пойму, что мне даже не удалось с тобой попрощаться, — Падди расправила складки на простыне, которой укрыли бледного Питера до самого подбородка.
(А Библии рядом с ним не было.)
Лазейки в священном писании нет. Питер это знал. Не зря же был — «Есть и останется, черт побери», поправила себя Падди, — доктором богословия.
Лазейка в жажде жизни. По крайней мере, ей очень хотелось в это верить. Дело за малым: осталось пробудить эту жажду.
Тогда тихий смех Питера и стучащее в ушах сердце скрыл звук жалобно скрипнувших петель.
А сейчас Питер молча помогает ей открыть дверь — второй комплект ключей хозяйка квартиры почему-то до сих пор так и не принесла, несмотря на все просьбы Падди. Питер быстро переодевается, заваривает крепкий ароматный чай и оставляет на ее рабочем столе фиолетовую чашку с
--">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (7) »