София Чайка - Под шубой Деда Мороза

большой. − Раздавшийся смешок заставил Елену поднять глаза. — Ничего смешного тут не вижу.

− Я тоже.

Булат пытался спрятать улыбку, правда, безуспешно.

− Тогда, чему радуемся?

− Не помню, чтобы с меня когда-нибудь срывали одежду.

Лене удалось освободить мужчину от майки. Она задержала дыхание от восхищения. Ее Дед Мороз был хорош. Девушка пробормотала, не слишком соображая, что говорит:

− Я тоже.

− Тогда… Можно?

Булат взялся за край футболки с Минни Маус. Елена положила руки на плоский мужской живот.

− Если я дам разрешение, это уже не станет ассоциироваться со «срывать».

Лена расстегивала «молнию» и одновременно смотрела Дед Морозу в глаза.

− Что ты планируешь?

− Завести ребенка, конечно же, и немедленно. — Елена быстро справилась с застежкой, а мужчина поморщился. Скрыть желание он уже не мог. — Сегодня как раз подходящий день.

Девушка потянула вниз джинсы. Булат оставил в покое ее наряд и ухватил за руки.

− Лен, понимаю, что ты чувствуешь, но нельзя заводить ребенка назло кому-то.

− Почему назло? Я давно о нем мечтаю.

Лена и сама слышала, как нервно звучит ее голос, как срывается, но остановиться уже не могла, не хотела. Она решилась! Булат должен понять и помочь.

Но мужчина неожиданно обнял ее, не давая двигаться. Обвил собой, словно теплым одеялом.

− Так нельзя.

Лена принялась вырываться.

− Ты просто не хочешь меня, вот и все. Сознайся!

− Сознаюсь: хочу, и очень. Но мне не нравится повод.

− Повод? Трус! Я попросила тебя о такой мелочи. А еще Дед Мороз!

Они почти боролись: Лена отпихивала сильные руки, а Булат удерживал ее безопасной хваткой.

− Это не мелочь. Секс — серьезное дело, а дети — тем более. Хочешь сказать, что занялась бы любовью с любым, кто постучался бы сегодня в твою дверь?

Елена взвыла и сгоряча пнула Булата по голени.

− Вот, значит, что ты обо мне думаешь? Что я с первым встречным… О! А я тебе доверилась. Думала, что ты не такой, как другие, что…

− Успокойся. — Булат прижал ее голову к широкой груди. Лена затихла. Ей надоело бороться. Захотелось плакать. — Так ты доверяешь мне? — Девушка кивнула, потому что горло сдавило. — Настолько, что готова заняться сексом? — Лена снова кивнула. — Как давно ты этим не…

− Заткнись и начинай уже, − пробубнила девушка в мокрую от ее слезинок грудь.

Булат поднял девушку под ягодицы и усадил на стол так быстро, что у Елены закружилась голова. Так же стремительно он избавил ее от футболки. Прижался к женским губам в коротком, обжигающем поцелуе. У Лены перехватило дыхание, когда мужские ладони обхватили ее груди, ноющие, налитые, жаждущие ласки не меньше, чем их хозяйка. Вадик почти не касался этой части ее тела. Называл большой и поэтому уродливой. Но сейчас Лена не чувствовала себя уродливой, лишь желанной и красивой.

Пока она пыталась отдышаться, мужчина избавил ее от шорт и трусиков, развел ноги и втиснулся между ними.

− Сегодня детей делать не будем. — Лена открыла рот, но Булат прервал ее поцелуем. − Мы пили шампанское. Презерватив у тебя случайно не завалялся?

− Нет. А у тебя?

− Не ношу с собой такие… вещи.

− А что же делать?

− Придется что-то придумать. Когда мне доверяет такая женщина, опростоволоситься не имею права.

В следующие полтора часа Лена поверила в своего Деда Мороза еще больше. Она боялась даже подумать, что означали ее чувства к нему. Ведь не бывает же − вот так, сразу.

А еще Елена поняла, что еще никогда не занималась любовью. Булат ласкал ее тело, как самое дорогие, выстраданное сокровище, заполнял собой, словно пытался соединиться навек. В их близости не осталось места не только для стыда, но и для воспоминаний о других, не стоящих внимания личностях, а происходящее казалось настолько естественным и необходимым, что Елена не понимала, как жила без этого долгие годы.

В ее жизнь случайно ворвался Дед Мороз и принес с собой подарок. Не о погремушке речь. О чувстве, на которое Лена Снигирева уже не рассчитывала. Она разрешала Булату все, что он хотел, и оказалось, что и она желала того же.

Очень скоро стол стал для них мал, хотя мандарины давно валялись на полу. И тогда Дед Мороз уложил Елену на ковер — на собственную шубу − и снова ласкал так, что девушка перестала понимать, когда заканчивается предыдущий оргазм и начинается следующий. В секундном прояснении сознания она прошептала:

− А ты?

− Потом. Позже.

По --">