(unesennaya_sleshem) - Послужной список Брока Рамлоу (СИ)

сложно. Подумал немного и вывел на середине, сверху страницы кривоватое:

Мария

Мария, Мария… Имя такое, смаковать хотелось каждый раз. Выдыхать в ухо, когда кончаешь. Шептать в кожу, тут же покрывающуюся мурашками, когда выцеловывал дорожки от ключиц до сосков - крупных, розовых. Всегда поражался, как в ней это сочетается. Сталь, такая, что не согнёшь ничем, не проломишь напором. И вот эта мягкая женская податливость, требовательность до ласки, когда до секса доходило.

Мария мне нравилась давно. Холодная, серьёзная, что иногда мороз по коже брал. А иногда наоборот, так посмотрит, что я загорался весь, сразу. Целиком. На кривой козе к ней было не подъехать, и я решил по старинке: цветы, знаки внимания, сладости разные, потому что знать не знал, что она вообще любит. Долго ухаживал, в какой-то момент уже отчаялся. Ребята из СТРАЙКа посмеивались, не в лицо, конечно, но уверенности это нихера не добавляло. Мол, правая рука Ника Фьюри, куда ты лезешь. Сама Мария реагировала неоднозначно. То усмехалась, забирая цветы. То смотрела с недоумением. А в какой-то момент начала вздыхать коротко и печально. Ухаживал я долго, и вот тогда-то и подумал - кончай, командир. Хорошего понемногу. Динамят тебя прямым текстом, сколько можно позориться? В тот же вечер Мария выцепила меня в пустом коридоре и в ближайший свободный конференц-зал утянула - за руку, впившись своей узкой крепкой ладонью в моё запястье. А потом стянула штаны штабной формы и прямо у стены в пустом тёмном помещении так отсосала, что у меня перед глазами засверкали звёзды. Те самые, что на Американском флаге рассыпаны. До того неожиданно и сладко, чуть колени не подкосились, когда кончал. Рот вытерла, поднялась и вдруг взяла в руку мой член, гладит, ласкает, а сама смотрит снизу вверх. Словно допрос с пристрастием. И всё без единого слова. Естественно, я снова готов. Мария улыбнулась уголками губ - как сейчас помню, больше почувствовал - в темноте толком и не разберёшь. Спросила:

- Ещё на раз тебя хватит, командир?

Она встала лицом к стене и приспустила форменные штаны, выгнулась вся навстречу. Разве меня надо было когда-нибудь дважды просить?

Я не планировал, что всё будет именно так. Да и сам толком не знал, чего хочу от неё, когда ухаживал. Думал, в ресторан отведу, если согласится. Что мы, не люди? Мария расставила свои точки над моими “i”. Только секс. Быстрый, жаркий, горячий, как уголь. Общение взглядами, такое, что по движению брови во время совещания понимаешь, и в штанах уже колом стоит от предвкушения. Нами были изучены все тайные и пыльные места в Трискелионе, места, не попадающие в угол наблюдения видеокамер, места, куда никто не заглядывает или наоборот, заглядывают достаточно часто, и в этом дополнительный адреналин. Мария была как каминный огонь - вроде укрощённая, но всё равно дикая и опасная. С постоянно меняющимся настроем доминировать и подчиняться. Мы трахались с ней так, словно завтра нам всё равно было умирать. Я умирал каждый раз, кончая - в ней, над ней, под ней. Выматывался до такой степени, что появлялись мысли - надо этот пиздец заканчивать. Пока не запалили свои же. Пока не наебнулась карьера, пока не… захотелось большего.

Вспомнил, как ревновал её. Всё думал, что с Фьюри у неё по-любому что-то есть. Или было. Как бесился, когда она ему едва ли не в рот заглядывала. Когда пропадала с ним надолго. Трахал после этого жестче, а она стонала в закушенную ладонь и просила ещё. Всегда готовая, всегда жаркая и влажная, она меня с ума сводила. Бывало, приходил в казарму и чувствовал её запах на руках, чуть сладковатый, такой знакомый. И мыться не хотелось. Подносил пальцы к носу, дышал ею. Слизывал высохший сок, возбуждался по новой, снова и снова прогонял картинки под веками. Думал, за что мне такое? Наказание? Награда? Хрен её разберёшь.

Никогда не забуду тот раз. Была глубокая ночь, мы оба задержались после планирования совместной операции. Она провела меня в кабинет Фьюри и, накинув на камеру свой пиджак, принялась раздеваться. Впервые - совсем, догола. Я только тогда и понял, что это было впервые за долгое время, когда увидел её целиком. Хрупкую, нежную. Озябшую. Тёмные волосы в сумраке и бликах огней за окном казались ещё темнее, соперничали с кругами под глазами. Устала, подумал я тогда. Ведь устала до чёрта, и ничего не скажет. Она улыбнулась и спросила: “Так и будешь стоять?”

--">