(Смешинка) - Наша любовь (СИ)

сыграл основную роль в отстаивании Олимпа.

- Привет, Талия! – поздоровался тем временем мальчишка с нашей подругой. – Как делишки? Не пожалела еще о своем решении податься в вечные девственницы?

- Не дождешься! – съязвила та, но тут же рассмеялась.

Мы все понимали, что это шутка. Уж с кем-с кем, а с Талией у Нико, по определению, ничего большего, чем дружба, быть не может. Хотя, кто знает. Граница между дружбой и любовью довольно призрачная. Мы, вот, с Аннабет, сами того не замечая, ее переступили. Правда, ни она, ни я об этом и по сей день не пожалели. Клянусь.

А Нико вдруг обернулся к нам и заявил:

- Да целуйтесь вы уже! Можете мне поверить, я и не такое видел!

- Что именно, можно узнать? – фыркнул я.

- Не то, о чем ты сейчас подумал, пошляк! – поморщился Нико. – Просто пару раз натыкался на своего батю с Персефоной!

Тут позади нас послышался явный смешок. Я, Аннабет, Нико и Талия, как по команде, обернулись. Смеялся незнакомый мальчишка лет четырнадцати. Рядом с ним сидела девочка и смотрела на меня с явной неприязнью. Впрочем, последнее могло и почудиться, потому что оба тут же поспешили сделать вид, что смеются между собой.

Я знал, что не вправе никого подозревать, но что-то в этих двоих меня насторожило. Мы с Аннабет переглянулись, и я понял, что с ней то же самое. В этом же взгляде я прочитал, что лучше пока ничего не предпринимать, поэтому мы снова сели по-нормальному и жестом приказали друзьям сделать то же самое. У них впереди завязался разговор, а мы с Аннабет так и сидели, думая о том, что же это за парочка сидит позади нас. С ними явно что-то не так. Вот только, что?

========== Глава 2 ==========

Вы можете считать нас с Аннабет ненормальными, но мы не ждали нападения от тех двоих, что сидели за нами. Дело все в том, что когда на тебя постоянно нападают монстры, ты невольно учишься отличать добрую энергию от злой. Так вот, от наших соседей энергия исходила скорее, добрая. Как от сатиров, но сильнее. Намного сильнее.

Я видел по лицу Аннабет, что у нее были на сей счет кое-какие соображения, но они пока не созрели, да и небезопасно расспрашивать девушку в непосредственной близости от странной парочки.

Еще я заметил, что эти двое довольно странно реагируют на наш с Аннабет физический контакт. Особенно, девочка. Ее злобный взгляд сверлил наши сцепленные руки, а когда Аннабет положила голову мне на плечо, незнакомка даже зарычала от ярости. Паренек попытался ее успокоить и тоже попал под раздачу. Ему, однако, удалось зажать рот своей спутнице.

К вечеру мы уже выбрались из автобуса перед отелем. Это было роскошное многоэтажное строение из белого камня. Вокруг располагались всевозможные беседки, клумбы, фонтаны и прочие украшения. Солнце уже садилось, поэтому горели светодиодные фонари, которые располагались не только на столбах, но и на самих клумбах. Увиденное вызвало наш дружный восхищенный вздох.

Мы поднялись по шикарной лестнице в просторный изысканно украшенный холл. Сейчас он был пуст. За стойкой регистратора сидела худая женщина лет тридцати двух. Она была ухожена, с легким макияжем на лице, заколкой в светлых до плеч волосах и серо-зелеными глазами. Словно, поджидая нас, женщина поднялась, стоило нам переступить порог.

- Лагерь Полукровок? – на всякий случай спросила она.

Когда мы подтвердили ее слова, она торопливо вышла из-за стойки, прихватив по пути картонную коробочку и несколько листов бумаги. Поначалу мы ничего не поняли, а затем, регистратор начала вызывать нас по списку и каждому давать в руки ключ. Причем, вызывали не по алфавиту, а по родителям. То есть сначала, как дочь Зевса, вызвали Талию, затем – меня, Нико, а уже потом – остальных. Из домиков, где было много народу, вызывали сначала старосту, а остальных разбивали по алфавиту. Почему-то после Аида пошла сразу Афина. Хотя, не сомневайтесь, мой отец здесь постарался.

Поднявшись на нужный этаж, я не без удовольствия отметил, что у нас с Аннабет комнаты напротив. Впрочем, я зашел всего на минуту, чтобы забросить вещи и идти на ужин. Но даже этого времени мне хватило для того, чтобы оценить красоту своего номера. Стены были оклеены обоями цвета морской волны, на потолке висела люстра в виде дельфина. Вся мебель лакирована и покрыта белоснежной

--">