Амели Адамс - Нефрит для Евы: В сердце джунглей

Амели Адамс Нефрит для Евы

Глава 1

— У меня получится!.. Получится!

Ева Лессинг, задыхаясь, проснулась от собственного крика. В груди сдавило так, будто кто-то только что душил ее. Не в силах пошевелиться, она, оцепенев, всматривалась в темный полог палатки, сквозь который проникал слабый свет зарождающегося дня. По натянутому брезенту монотонно барабанил дождь, и его уютное, мирное бормотание успокаивало ее напряженные нервы. Ева сделала глубокий вдох. За исключением обезьян-крикунов, чей пронзительный крик доносился откуда-то из зарослей, и птиц, весело щебетавших в своем гнезде, все в лагере еще спали. После ночного кошмара звуки дикой природы подействовали на Еву ободряюще.

«Всегда один и тот же сон!» — подумала она.

Когда Ева в последний раз видела его? В Мексике, а может быть, в Перу?.. Ах да! В родном Берлине! Старый кошмар преследует ее везде и всегда. Лицо кошмара — лицо ее собственного отца — всемирно известного археолога, профессора Джонатана Лессинга.

Он считался настоящим светилом в области археологии и, конечно, был гордостью родного Института изучения Америки в Берлине. В университете однокашники Евы завидовали тому, что она его дочь. Вероятно, они представляли себе жизнь такой семьи как беспрерывное оживленное обсуждение загадок истории и увлекательные путешествия в новые места. Если бы они знали, как заблуждаются! За стенами института идол студентов профессор Джонатан Лессинг был совсем другим человеком — замкнутым, честолюбивым и абсолютно безразличным к судьбе собственной дочери.

«Я не смогла заставить уважать себя как дочь, — в сотый или тысячный раз сказала себе Ева. — Но у меня остается археология! Я добьюсь признания! Журналы расскажут ему, что у него есть дочь! У меня получится!» Слова, преследовавшие ее во сне, невольно вырвались наружу, но сейчас уже не пугали. Ева знала: как только она вернется в Берлин и опубликует сенсационные результаты своих последних исследований, ей удастся выйти из могущественной тени отца.

— Он должен признать меня! — повторила она уже спокойнее. — Я сделаю для этого все! Все!

Ева надеялась, что материалы, собранные ею в бразильской экспедиции, не только принесут ей славу как исследователю, но и изменят учебники истории. Весь мир наконец узнает о том, что еще задолго до Христофора Колумба так называемый Новый Свет был развитым многолюдным поселением с оживленными улицами, площадями, каналами и мостами, а вовсе не густым девственным лесом. В Центральной Бразилии Ева отыскала первые реальные доказательства доколумбова заселения берегов Амазонки. Все эти доказательства помещались теперь в одном рюкзаке, который вместе с Евой ждал своего часа перед отправкой в Берлин.

В радостном предвкушении уже близкого триумфа Ева вскочила с кровати, оделась и, приподняв полог, ступила на мокрую траву.

Воздух был наполнен приятной утренней прохладой, а над лагерем висел густой туман. И хотя из соседних палаток еще доносился храп, на кухне уже вовсю суетился повар Пинто, стуча сковородками и горшками. Ева особенно любила это время суток, когда солнце только поднималось из-за горизонта и еще не успевало превратить лес в душную сауну.

Почти одновременно с Евой из своей палатки вышла Лина Смит. Американская гражданка немецкого происхождения, она вместе с Евой вела археологические исследования в этом регионе. Они были единственными женщинами в лагере.

В отличие от Евы Лина просто наслаждалась самим процессом работы и никогда не ставила перед собой грандиозных целей. Перевернуть мир или прославиться? Зачем? Спроси ее об этом — она просто пожала бы плечами. Пусть открытиями занимаются мужчины! Она просто получала удовольствие от каждого дня, проведенного в экспедиции, и даже в джунглях умудрялась выглядеть отлично. Привычные брюки цвета хаки и футболка без рукавов, которые в лагере носили все, и те смотрелись на Лине как-то по-особенному. Рядом с ней Ева, которая была ниже ростом и чуть полнее, чувствовала себя толстой и неуклюжей коротышкой.

— Собираешься уезжать? — спросила Лина.

— Мне надо вернуться в Берлин. Там я смогу еще раз оценить свои находки, проверить, не было ли это уже сделано кем-то другим…

— И предъявить их обалдевшему от восторга миру, — добавила посвященная подруга.

— Ты же знаешь, что в моем случае речь не идет о славе.

— Да, да, есть ведь еще великий --">