(Luna Tu) - The Shape of Our Hearts (СИ)

And if I told you that I loved you,

You’d maybe think there’s something wrong.

I’m not a man of too many faces,

The mask I wear is one.

Sting

«Миф и легенда», — благоговейно стучит в голове Рей, когда она смотрит на него — и тайком вблизи, и открыто издали.

Миф о чистом, победоносном, мудром Свете. Пронизывающем, проникающем вглубь всего сущего в этой Галактике, которую он спас.

Герой Галактической гражданской войны, пилот-ас.

Легендарный мастер-джедай, который решился противостоять самому Дарту Сидиусу.

Который смог вернуть и спасти самого Дарта Вейдера.

По преданию, это удар Дарта Вейдера оставил ему вечное напоминание о себе в виде правой протезированной руки.

Рей смотрит и на эту руку Люка с преклонением. Почти как на боевую награду. У него даже травмы легендарные.

С ним, конечно, рядом было много друзей, которые казались верными. Много женщин. Знатных, красивых, наверное, и обладающих Силой — тоже. Претендовавших на его любовь. Где же они, все эти люди, — сейчас?..

Просто рядом с ним, с таким величием и мудростью, — твои чувства и мысли должны быть только самыми-самыми настоящими, думает вдруг Рей. Иначе Свет будет больно жечь и ранить.

Значит, у нее они такими и будут, твердо решает она. Все ведь просто.

Но настоящие мысли и чувства, отпущенные на свободу и раскрывающиеся внутри нее, пугают Рей.

Потому что с первой секунды принятого ею решения, все в нем — медленно и неумолимо — начинает таинственно притягивать ее словно сильнейшим магнитом, все заставляет восхищаться и с замиранием ловить каждое слово, каждое движение, каждый взгляд.

Рей гонит эти мысли.

Сначала — как совсем неподобающее и недолжное. «Я прилетела учиться и вернуть его, чтоб помочь Сопротивлению, а не безответно влюбиться в кумира и все испортить. Это, наверное, Тьма внутри меня. Конечно, Тьма. Когда такой Свет рядом, то она, разумеется, высвечивается ярче».

Потом как — увы — недостижимое. «Если все те… кто, конечно, был… не смогли, на что надеяться мне?.. Что толку ему от такой, как я?..»

Наконец — просто как несвоевременное. С добавлением про себя «Подумаю потом, вечером, одна».

Мысли переходят в сны. Раз, другой.

Немного колючее прикосновение его бороды к щеке. Горячее дыхание на коже. Ласки его механической руки, которая почему-то такая же теплая, как живая.

В третий она просыпается, совершенно не ожидая, что ее рука оказалась там …где она оказалась. А внутри еще расходится кругами удовольствие от собственных касаний, под несбыточный сон о магистре Скайуокере.

Сны повторяются сначала редко, потом все чаще, потом каждую ночь.

Однажды рано утром она просыпается с его именем, замирающим стоном на губах.

С отголоском чувственного видения, который хочется удержать в памяти, — где еще ощущает жар его дыхания, движения его механической кисти, пульсацию его плоти внутри своей.

Она открывает глаза и видит его фигуру в длинной мантии в дверях, медленно поворачивающуюся к ней спиной и уходящую в утренний туман. Моргнув несколько раз, бросается к двери и видит, что это действительно мастер Люк.

С каким бы вопросом он ни приходил, это уже неважно.

Важно другое.

Он слышал. Он все понял.

***

— Рей, тренировки сегодня не будет. Медитаций тоже, — ровным голосом, без улыбки, говорит он, когда она подходит к нему через час. — Мне кажется, что нам нужно в этот день побыть одним. Тебе и мне.

Она молчит, только пристально смотрит магистру в глаза.

— Я думаю, ты знаешь причину, — очень тихо отвечает он на ее невысказанный вопрос.

Почему он так равнодушен и холоден? Интересно, как бы это было, если бы вместо этих спокойных слов он просто обнял ее? Смотрел и касался, медленно раздевая и ощущая ее давнее желание? Опустился с нею в траву у своей хижины и проникся бы ее чувствами, доводя ее до изнеможения и исступления своими ласками?..

Ведь они одни здесь. Никто не узнает. Что мешает сделать это, что удерживает?.. Если бы он только знал, как…

«Но ты — никто в этой истории, ты — просто мусор», — бьет ей в голову

--">