Ева Унаска - Возвращение домой (СИ)

Возвращение домой Ева Унаска

Глава 1

Холод. Безжалостный ледяной холод встретил меня там, куда меня выкинул этот чертов портал. Я лежала неизвестно где и очень быстро замерзала. Тысячи ледяных иголочек проникали под кожу и замораживали постепенно и неотвратимо. Из-за портала, который вытянул все силы, я не могла даже пошевелиться. Да что там говорить, я даже глаз открыть не могла, чтоб просто осмотреться. Поэтому я лежала и осознавала, что вот она, моя конечная точка. Вот он, мой конец. В холоде и одиночестве. Я даже до Ами не могла докричаться в те моменты, когда была в сознание. А оно противной кашей все быстрее ускользало и, издеваясь, возвращалось обратно, чтоб дать понять, что я ещё не отдала концы.

Сколько я так пролежала, представления не имею. Такое впечатление, что вечность. От холода, что так быстро проникал в мое тело, казалось, что я превратилась в кусок глыбы. И теперь меня смогут найти только потомки и использовать в антропологических исследованиях. Если таковые тут нужны будут. Боже, сарказм меня и сейчас не оставляет.

В один из многочисленных моментов просветления моего сознания, я услышала какие-то голоса, неспешно приближающиеся в мою сторону. Так хотелось крикнуть, чтоб мне помогли. Да хоть просто вытащили из этого холода, так стойко проникающего внутрь. Затем и тяжелую поступь, ну а потом, четкий разговор.

— И что? — скучающе произнес мужчина рычащим баритоном.

— А то, что твоя вертихвостка уже всех мужиков обошла, — вторил ему второй, с упорством в голосе.

— Ой ли, а сам не попробовал? — недовольно язвительно проговорил первый.

— Я че, по-твоему, совсем идиот? — удивился первый. Все это время что они говорили, голоса не стояли на месте, а действовали. Вот проскрежетал ржаво замок, и скрипнула тяжелая дверь.

— Вот… — выругался на непонятном языке мужчина и, видимо, обратился ко второму. — Бегом к коменданту, у нас ЧП!

— Чего там? — спросил второй. — Ох ……. себе, — видимо, увидев «чего там», выругался второй и поспешно убежал.

Первый подошел ко мне и, проверив пульс, остался стоять рядом. Мне хотелось рычать и кричать: «Да подними меня с пола, я замерзла!!!» но он просто стоял рядом и ничего не делал. Сознание в oчередной раз меня покинуло.

Следующий раз, когда я очнулась, меня наконец поднимали с пола или оттуда, где я провалялась все это время.

— Давайте в лазарет, она плоха…, - говорил уже другой голос, и меня наконец-то куда-то понесли, на этом этапе я снова уплыла.

***

— Давай, девочка, пей, — ворковала надо мной женщина, с таким же рычащим акцентом в голосе, потчуя меня каким-то отвратительным на вкус пойлом. — Вот так… молодец. Α теперь спи… — проговорила она, когда я выпила все до капли, и уплыла в сон.

Я плыла в неге облаков, и было неимоверно тепло и мягко. Все вокруг ластилось и обнимало меня с таким трепетом и любовью, что совсем не хотелось выныривать из этого состояния обратно. Но… вcе когда-нибудь қончается. Из неги и обворожительной ласки меня выкинуло в удушливо жаркое состояние. Я плавилась и задыхалась от этого. Затем пришла боль. Руки ноги выкручивало, голова болела, и все-таки, даже в таком состоянии я не могла прийти в себя и отқрыть глаза.

Затем был холод. У меня внутри словно ледяной ком разворачивался и с каждой секундой поглощал мое тело, превращая его в глыбу льда. Меня трясло и колотило как заправского эпилептика, и не было этому конца и края. Мне казалoсь, что это никогда не закончится и продлится вечность, но… и это прошло.

В такиe моменты я слышала, как кто-то разговаривает или пытается разговаривать со мной. Пичкал тем отвратительным пойлом и беседовал с кем-то посторонним. Но я никак не могла вернуться обратно и очнуться полностью.

Тьма, окружающая меня, не расступалась, и я постоянно скользила навстречу ей. У меня не было сил ей сопротивляться. Я просто плыла. Не было уже той жары и удушливого состояния, не было мороза внутри меня, а было спокойствие, которое ничем не нарушалось. Сколько я так плавала, понятия не имею, но скоро мне показалось, что вокруг стало светать, и с каждым метром проплываемого расстояния вокруг меня становилось все светлей и ярче. Все больше и больше сумерки перерастали в рассвет. Рассвет — в день. А день — в ослепительную золотистую вспышку, которая поглотила меня, обнимая своими многочисленными щупальцами и --">